А еще мне нравилось его смущать: гениальный повар был очень зажатым, он часто краснел и вообще не привык, чтобы его нахваливали. Я вроде бы отвязной и слишком откровенной никогда не была, но ради его улыбки могла шутить на какие угодно темы. Сложная у него судьба, я многие подробности теперь знала. Как и то, что для улыбок у него слишком мало поводов: рос без отца, мать заболела раком и вроде бы постепенно приходила в себя, но прежней уже не станет, слишком плохо перенесла химию. А он, хоть и выучился на повара, но вынужден был подрабатывать где угодно, только не по специальности. Хотя бы потому, что не мог устроиться на полный рабочий день из-за ухода за больной. Эта работа для него стала спасением. Теперь он и сиделку мог оплатить, и на лекарствах не экономить, но притом и занят был всего-то несколько часов в день. Да и мы с моим Тимуркой в этом доме все рекорды по срокам побили, нам ли не объединяться в дружественный лагерь?
Где, интересно, все свободные умницы и красавицы? Почему такую прелесть до сих пор не заграбастали? Ясно же, что парень, который способен забыть обо всех своих интересах ради родного человека, никогда не бросит жену на сносях или не обзаведется молодой любовницей, если вдруг супруга заболеет. Лучше всякой каменной стены! А, ну понятно. Все умницы-красавицы в это время на другой совсем типаж заглядываются – знаем мы этот типаж. Эти умницы-красавицы любое извращение готовы перенести в нелепой надежде, что мужчина им перезвонит. Но им не перезванивают, а зачем? Сколько еще ждущих вокруг, ко всему готовых. И жениться этот типаж на совсем другой соизволит, временные подстилки он не рассматривает. Вот в этой погоне за идолом умницы-красавицы и не замечают по-настоящему хороших парней.
Так мы и болтали, когда Тимур неожиданно замер. Я моментально напряглась:
– Опять что-то случилось?
– Кто-то подъехал к дому, – ответил он.
В ужасе глянула на часы и мгновенно успокоилась, наше время еще далеко не вышло. Встала и пошла в прихожую:
– Продолжай, гляну, кто там.
С начальником встречаться не хотелось, конечно, но с ума сходить и биться в припадке по этому поводу было глупо. А может, там вообще Вероника Ивановна, она давно никого из нас не пугает.
Глава 7
Перед застекленной дверью со скрипом тормозов остановился спорткар ядовито-зеленого цвета. И оттуда вышел мужчина – нет, не наш шеф. Удивительно, что на охране его пропустили.
С широченной улыбкой он перемахнул через лестницу, влетел в дом, уставился на меня и заорал радостно:
– Сашка где?! Срочно нужен, прям вопрос жизни и смерти!
– Э… – я спонтанно отступила на шаг. – А вы, собственно, кто?
– Я-то? – он очень приятно улыбался. – Лёха, брат!
Прозвучало одним словом – «Лёха-брат». Или даже «лёхобрат», как-то так. Присмотрелась. Он был моложе босса на пару-тройку лет и чем-то немного похож. Уточнила для полного понимания:
– Алексей… Дмитриевич?
– Ну… иногда и так. Ты как моя мама, чес-слово! Сашку мне подай, вопрос жизни и смерти, говорю же!
Он изъяснялся очень громогласно, но не выглядел злым или раздраженным. Каким-то весело-взвинченным. Я собралась:
– Александр Дмитриевич в офисе. Будет не раньше, чем через час.
– Не, милая, – он шагнул вперед, осматриваясь или ища доказательства моего вранья. – В офис я не могу, перехватят черти.
– Так позвоните ему! – дала я очевиднейший совет.
Он почесал темные волосы.
– По телефону тупо прозвучит. Хотел врасплох его застать. У Сашки точно найдется номерок на все согласной девицы… А ты здесь кто?
– Уборщица, – призналась я.
– Классно! Поможешь?
Я снова отступила, еще и руки вскинула:
– Я вряд ли на все согласная девица, Алексей Дмитриевич!
– Лёха я! Брат! – гаркнул он. – А, повар же еще есть!
И метнулся на кухню мимо меня. Застыл, разглядывая Тимура, а тот разглядывал его. Лёха-брат очнулся и недовольно покачал головой:
– Не, ты не подходишь. Вообще. Тогда ты! – развернулся ко мне, схватил за локоть и рванул к стойке, вынуждая сесть. – Народ, я сейчас все объясню, а вы слушайте и проникайтесь!
И потянулся к разделочной доске, ловко выхватил огуречный кружочек прямо из-под ножа Тимура. Тот, само собой, закричал:
– А! Что вы?.. – хотел, наверное, ругательством закончить, ведь даже мне такого не позволял. Но прикусил язык, поскольку «Лёха-брат» мог оказаться дальним родственником нашего начальника.
Но я не сдержалась – заступилась за товарища: