Глава 3
Моя территория
Как сказано в анкете, наш дом расположен в дачном (коттеджном) поселке «Переделкино». Поселок вполне приличный, соседи – культурные, образованные и интеллигентные люди (некоторые даже с писательским прошлым – хотя таких мало). Часто по вечерам соседи устраивают коллективное чтение русской классики, я и тайком от хозяина (заругает!) пробираюсь послушать.
Мне нравятся:
– Чехов;
– Гоголь;
– Толстой.
Мне не нравятся:
– Островский;
– Чернышевский;
– Гончаров.
Пока не определился с:
– Достоевским;
– Куприным;
– Тургеневым.
Только прошу – не стоит презрительно шипеть в мою сторону – дескать: «Смотрите, какой невежда! Ему, видите ли, не нравятся вот эти трое – величайший русский драматург, революционер и литературный папа Обломова! Да гнать его взашей метлой – и близко не подпускать к высокой литературе!»
Хулителям меня отвечу:
Во-первых, всё сразу нравиться не может – иначе, ты не вдумчивый читатель или слушатель, ты дурак набитый три раза!
Во-вторых, я имею полное право на предпочтения – как свободное мыслящее существо! И не вам – ценителям чего-то там – меня упрекать!
В-третьих, слог, господа и дамы, слог! Он либо легкий, либо такой, как у Чернышевского – вязнет на зубах, и его невозможно заглотить! Нет, конечно, умом я понимаю, что то да сё – Чернышевский – наше всё, но увольте! Пусть его слушают почитатели его творчества, а мне и Чехова вполне достаточно!
В-четвертых, как будто специально, на Островского, Чернышевского и Гончарова подбираются такие чтецы, что уже через пять минут весь поселок мирно дремлет под их занудные голоса! Невозможно выдержать, невозможно воспринимать – зато отличное снотворное, после которого просыпаешься бодрым и полным сил!
Всё, устал приводить аргументы – четырех достаточно! Пора спрыгнуть с забора, лишив литературные посиделки своего аристократического присутствия, и познакомить вас с участком и коттеджем.
Земли при доме – двенадцать соток. Неплохо, учитывая ее местоположение и ценность!
Земля вся благоустроена – частично заасфальтирована, частично засажена деревьями и кустарниками, частично пересекается парковыми, выложенными камнем тропинками. У нас есть даже фонтан с бассейном – размером три на три. Иногда хозяин выпускает в него живых карпов – поохотиться! И что тут начинается!
Конечно, главный в семье охотник – это я! Хозяин так – иногда со спиннингом ездит на ближайшее озеро, платит деньги и сидит с утра до вечера на берегу, пьет пиво, делая вид, что что-то ловит, иногда – чистит ружье и отправляется на юг на недельку – пострелять бекасов и жирных фазанов. Но прибытка от него – ноль! Ни разу я не видел, чтобы он вернулся домой с рыбой или птицей – хозяин съедает трофеи (если они есть) прямо по месту добычи!
Совсем другое дело, когда в нашем бассейне плещутся серебристые тельца с плавниками – да, они считают себя рыбой, но я-то знаю, что вскоре «рыба» превратится в отдельные безголовые тушки. В безголовые потому, что голову я им отъем обязательно!
Летом, примерное один раз в две недели, по Переделкино ездит трактор с бочкой, и тракторист громко оповещает собственников и арендаторов домов, что он приехал и привез живую рыбу. Хозяин останавливает тракториста, закупает килограммов двадцать карпа (шесть-семь штук), и они с трактористом вдвоём выпускают карпов в бассейн. А здесь уже я собственной персоной – готов когтями и зубами доказать, что отношусь к смертельно опасной хищной породе!
Карпы, раздувая жабры, ныряют в воду и расслабляются – а я вспрыгиваю на бортик бассейна и притворяюсь неотъемлемой частью пейзажа. Жду, пока они ко мне привыкнут! Я лежу, не шевелясь, и высматриваю подходящую добычу – крупного самца-наглеца, что смеет с гордым видом плавать у меня в бассейне!
И вот – сладостный миг! Я резко выбрасываю вперед лапу с остро отточенными когтями, затем вторую, третью и четвертую, запрыгиваю на карпа верхом и передней парой лап вцепляюсь ему в морду, заворачивая к небу – чтобы карп, подлец, не ушел на глубину! Он, конечно, начинает истово биться тушей о бортики бассейна – нагоняя волну в жалкой попытке освободиться от моей смертельной хватки. Но не на того напал!