– Конечно же! Я буду в восторге. Позвоните по этому номеру, и моя секретарша скажет, во сколько вам явиться.
Она протянула мне визитку. Я растянула губы в улыбке. Кристиан вскинул бровь. Похоже, Гарда хотела что-то сказать, но передумала: наверно, испугалась, что мы раскусим ее притворство.
– Ну, в таком случае, я оставлю вас вдвоем. Отдыхайте.
– Не беспокойтесь, я позабочусь о том, чтобы моя тыковка провела ночь в постели, – заверил Гарду Кристиан до того сладеньким голосом, что смутился бы даже постельный полог.
Интересно, как это ты меня там удержишь? Вызовешь армейский взвод?
– Ах ты мишка мой плюшевый! – прощебетала я в ответ. Меня саму чуть не стошнило от приторности этих слов.
Гарда перевела взгляд с меня на Кристиана, затем кивнула и позволила проводить себя до двери.
Как только дверь в спальню затворилась, я вскочила с кресла и принялась расхаживать туда-сюда, заламывая руки. Я старалась не замечать чудовищных размеров постель и не думать о ее предназначении. Похоже, Кристиан хочет меня соблазнить. Я чувствовала это по нежному скольжению его мыслей, вторгавшихся в мое сознание, по прикосновениям к моему телу, по знойному взгляду. И самое страшное: после того памятного поцелуя, когда я чуть язык из его глотки не высосала, я уже не могла поклясться, что буду с ним холодна и безучастна, как с другими мужчинами. Когда рядом был Кристиан, сдавали не только защитные блоки. Все благие намерения, равно как и принятое однажды решение никогда больше не впускать в мою жизнь мужчину, буквально испарялись под палящим взором этих измученных глаз.
Проблему можно решить только следующим образом – никогда больше не оставаться с ним наедине. Если ему удастся уломать меня переночевать, я рискую попасть под его колдовские чары. Посему нужно просто избегать ситуаций, чреватых искушением.
Когда Кристиан вернулся в комнату, я беседовала с Джемом и время от времени бросала настороженные взгляды на Элис.
– Значит, ты служил официантом в харчевне? Как интересно! А тебе нравилось там работать?
– Не особо, – отрезал угрюмый подросток. – А почему у того парня в лице торчало столько железяк? Он что, из бродячего цирка?
Я улыбнулась насупленному Кристиану и снова обернулась к призраку.
– Ты имеешь в виду молодого человека в черной футболке с проколотой бровью и носом? Сегодня это модно у молодежи, особенно в среде тех, кто восстает против конформизма и общества.
Судя по всему, Джем мне не верил. Я снова улыбнулась.
– Иначе говоря, он таким образом показывает нос властям.
– Ага, – кивнул он. Его прыщавое лицо уже не казалось таким угрюмым. Похоже, он обдумывал услышанное.
Кристиан направился ко мне, грациозно, словно пантера, заметившая лакомую добычу.
Меткое сравнение, maly v?le?n?k. Ты даже сама не догадываешься насколько, – прошуршал у меня в голове его шелковистый голос.
Я оставила эти слова без внимания и обернулась к Кристиану.
– Ты случайно не говоришь по-уэльсски? Элис – особа не слишком разговорчивая и отказывается отвечать, когда я спрашиваю ее, хочет ли она получить освобождение. По-моему, сейчас она копит духовную энергию, чтобы столкнуть эту сине-белую вазочку. Она ее почему-то раздражает.
Кристиан покосился на пухленькую старушку, которая стояла, уперев руки в бока и уткнувшись носом в китайскую вазу. Затем он снова обернулся ко мне и кинул на меня такой взгляд, что у меня волосы на затылке встали дыбом.
– Нет, я не говорю по-уэльсски. Скажи, твои комплексы относительно вуайеризма распространяются на призраков?
Я отступила на шаг и поспешно кивнула.
– Да, еще как! Так что если ты думаешь то, что я думаю, пораскинь мозгами еще раз. Навряд ли ты хочешь нанести непоправимый вред моему психическому здоровью. Я непременно сойду с ума, если ты меня при них поцелуешь или… или еще что-нибудь сделаешь. Я тебя никогда не прощу.
– Тогда даю тебе тридцать секунд, чтобы заточить их обратно в хранительницы.
– Не нужно со мной ничего вытворять. Я, пожалуй, пойду гляну, как изменился город. – С этими словами Джем просунул голову через стену и стал созерцать раскинувшуюся внизу улицу.
Я перевела взгляд на Кристиана и рванулась к двери. Но тот оказался быстрее: припер меня к стене прежде, чем я успела моргнуть. Кристиан заглянул мне в глаза, и в голове у меня пронеслись все чувства, которые он испытывал в этот миг. Затем он проник в мое подсознание и принялся рисовать картины того, чем собирается заниматься.
Со мной.
Весь вечер.
У меня ослабели колени.
– Кристиан, я не могу! Правда, не могу! Это не значит, что я не хочу, хотя и считаю, что это не самая удачная идея: у нас нет будущего. Часть меня шепчет «да», но я не могу.
Джем хихикнул. Я метнула на него огненный взгляд, и он снова просунул голову сквозь стену. Элис не обращала на нас внимания. Она начала кричать на вазочку.
– Можешь. – Удивительно, как от пламенного взора Кристиана не задымился полог.
Я сглотнула и принялась соображать: а почему, собственно, я не могу уступить зову своего тела? А, вспомнила: самообладание. Я долго работала над собой и потому не должна пустить весь труд коту под хвост, даже ради ночи нескончаемого блаженства.
А если получится достигнуть блаженства без утраты самообладания, ты позволишь мне любить себя?