Она набрала номер телефона, стоявшего в кабинете Фини, и почувствовала, как напряглась Пибоди, когда в трубке послышался голос Макнаба.
- Привет, лейтенант, - весело поздоровался Йен. - Что нового?
- Мне нужен Фини, - сказала ему Ева.
- Он только что вышел.
- Когда вернется, передай ему, чтобы срочно связался со мной.
- Минутку, минутку! Не торопитесь. Капитан поручил ваше дело мне.
Ева проскочила в узкую щель между машинами и сумела проехать без остановок полквартала.
- По-моему, это слишком простое задание для такого аса, как ты.
- Ага. Но когда техник наткнулся на препятствия, поставленные этим типом, ему потребовалась помощь аса. Я одолел его защиту и нашел адрес.
- Может, перестанешь хвастаться и наконец сообщишь его мне?
- Лейтенант, не стоит зря тратить время. Он живет в Карпатах.
- Это еще где, черт побери?
- Горный массив в Восточной Европе. Я знаю это, потому что уже проверил. - Макнаб усмехнулся. - Можете не спрашивать, какого черта наш подопечный делает в Восточной Европе. Это прикол. Адрес такой же фиктивный, как бюст моей кузины Шейлы.
- Макнаб, если ты скажешь, что ради этого прошиб лбом стену, я все равно не поверю.
- Даллас, я прошиб лбом целую гору! От фиктивного адреса потянулась ниточка, и я ее мотаю. Но на это уйдет не меньше часа.
- Тогда позвонишь мне, когда будет результат... Знаешь что, Макнаб? Человек, который что-то знает о бюсте своей кузины - извращенец!
Когда Йен громко заржал, Ева отключила связь и повернулась к Пибоди:
- Может быть, Макнаб и зануда, но работать умеет. Он найдет гада. А если для этого понадобится много времени - что ж, значит, мы имеем дело с незаурядным хакером. Ну ничего, в суде это ему зачтется. Представь себе, он умудрился исказить свои учетные данные. Еще один гвоздь в крышку его гроба!
Она покосилась на Пибоди.
- Не дуйся.
- Я не дуюсь.
Ева саркастически хмыкнула и показала на зеркало.
- Посмотри на себя! Хочешь, чтобы Макнаб догадался, что тебе невмоготу работать с ним? Где твоя гордость?
Пибоди полюбовалась на свое отражение и тяжело вздохнула.
- Я задумалась, только и всего.
Ева свернула на Кэнал-стрит и миновала "черный рынок", где можно было по дешевке купить что угодно. Здесь шатались толпы туристов, а потом заваливали управление жалобами на лавочки, которые меняли места куда быстрее, чем бродячие цирки.
"Что ж, если ты настолько глуп, чтобы верить, будто часы "Ролекс" могут стоить дешевле большой пиццы, то заслуживаешь такой участи", - в который раз подумала Ева.
Через несколько кварталов ярмарка сменилась трущобами. Бродяги, безработные и прочие отчаявшиеся сооружали здесь жалкие хибары из ящиков и брезента. Те, у кого было разрешение на сбор милостыни, и многие из тех, у кого такого разрешения не было, шлялись по городу и добывали гроши, которых хватало на бутылку самодельного вина, помогавшую прожить еще одну ночь. Ну, а тех, кто не мог раздобыть бутылку, утром отвозили в морг сотрудники отделения нью-йоркской городской полиции, которых за глаза презрительно называли "подметалами".
Беда заключалась в том, что сколько бы ни было таких бедолаг, которых кремировали за счет городской казны, всегда находились желающие прийти им на смену. Этот порочный круг не мог разорвать никто, и меньше всего отцы города. А посреди этой юдоли скорби и слез стояла клиника, которой руководила Луиза Диматто. "Она тоже не может разорвать круг, - думала Ева. Но, по крайней мере, облегчает чью-то участь".
Оставлять машину в квартале, где обутый человек считался счастливчиком, рисковал только тот, кто мог себе позволить окружить ее головорезами в стальных доспехах, вооруженными ракетными лазерами. Во всяком случае, здешние полицейские патрули выглядели именно так.
Утешением служило то, что мест для парковки тут было предостаточно.
Ева остановилась у тротуара рядом с машиной, которая когда-то, видимо, считалась седаном, но сказать наверняка было нельзя, так она была разбита и покорежена. Выйдя, она тщательно заперла все замки, включила противоугонную систему и огляделась по сторонам. Неподалеку стояли несколько зевак и несказанно тощий уличный зазывала.
- Я лейтенант Даллас, нью-йоркская городская полиция. - Ева не кричала, но все лица тут же повернулись к ней. - Этот кусок дерьма, называемый моей служебной машиной, официально принадлежит городу. Когда я вернусь, указанный кусок дерьма должен находиться на том же месте и в том же состоянии. Если этого не будет, я вызову сюда команду вышибал, которые перехватают здесь всех в радиусе шести кварталов, а специально обученные собаки помогут найти и конфисковать все ваши запасы наркотиков. Неприятности вам гарантированы.
- Полицейская сука!
Ева подняла глаза и уставилась на окно третьего этажа.
- Сержант Пибоди, вы можете подтвердить мнение этой мрази?
- Так точно, сэр, мразь права. Вы выдающаяся полицейская сука.
- И что произойдет, если кто-нибудь наложит лапы на мою машину?
- Вы превратите его жизнь в ад. Жизни его дружков и родственников тоже. Как и жизни совершенно не знакомых с ним людей.
- Да, - холодно улыбнувшись, подтвердила Ева. - Превращу. Причем с удовольствием. - Она отвернулась и пошла к дверям клиники. - О'кей, Пибоди. Мы их предупредили.
Войдя внутрь, Ева сначала решила, что ошиблась. Прошлой зимой здесь был обшарпанный приемный покой, покрытые плесенью стены и разномастная потертая мебель. Теперь просторное помещение разделяла на секции невысокая стена, на которой стояли пышные растения в простых глиняных горшках. С каждой стороны стояли стулья и диваны, и хотя все они были заняты, здесь чувствовался порядок. На бледно-зеленых стенах висели картины в рамках, явно нарисованные детьми. Больные и раненые кашляли, сморкались и тихонько стонали, но теперь здесь не чувствовалось подавленного гнева и бессилия.
Пока Ева обводила взглядом помещение, на пороге кабинета показалась молодая женщина в комбинезоне того же цвета, что и стены.
- Миссис Ласио, - обратилась она к какой-то давно не мытой оборванке, сейчас доктор вас примет.