– Но это же очень важно! Вот вы, например, постоянно пребываете в плохом настроении, потому что потребляете много сахара, и… Это карамель?
– Можешь не сомневаться. – Ева облизала указательный палец. Пибоди с завистью следила за ней. – Уходим. Мне нужно пройтись.
– Ну, если нам предстоит пешая прогулка, то я, пожалуй, тоже куплю батончик.
Выйдя на улицу, Делия набила рот овощным рагу и устремилась следом за Евой.
– Пибоди, я бы с удовольствием выслушала твой отчет. Конечно, если ты умеешь есть и говорить одновременно.
– Очень вкусно! Похоже, они кладут туда укроп… В перечень вошло шестнадцать фамилий, – быстро сказала Пибоди. – Рорк… Можно не говорить вам, что он настоящий волшебник. Я бы с этим провозилась в три раза дольше. Вы не обращали внимания на его руки, когда он ведет поиск?.. – Заметив стальной взгляд Евы, она сунула в рот новую порцию рагу. – Да, вижу, что обращали. Так вот, мы обнаружили шестнадцать человек, которые делали такие покупки. Затем список удалось уменьшить до десяти. Мы исключили двух парней, которые женились в последние две недели. Май и июнь – традиционная пора свадеб. Еще один пару дней назад попал под автобус. Вы читали об этом? Парень на ходу пользовался карманным персональным компьютером, сошел с тротуара и угодил прямо под колеса. Бац – и готово!
– Пибоди…
– Ладно, ладно… В общем, мы оставили десять человек, наиболее похожих на людей из списка Макнаба, которые покупали грим. Йену понадобилось больше времени, потому что он связывался с продавцом, а тот сказал, что парики такого качества покупали человек двести. Потребовал назвать фабричную марку и торговое наименование. Мол, дело в том, что парик, который использовался в первом случае, широко распространен и выпускается разными фирмами под разными названиями. Это зависит от вида используемого сырья…
Пибоди бросила бумажный стаканчик в урну и начала разворачивать батончик так неторопливо и тщательно, будто раздевала любовника.
– Кстати, сегодня вечером он хочет заказать пиццу.
– Что?! Рорк хочет пиццу?
– Нет, Макнаб. Собирается сегодня вечером угостить меня пиццей. Говорит, что хочет только побеседовать, но сегодня утром у ваших ворот мы нарушили пару правил поведения в общественных местах.
– О черт, черт, черт! – Ева прижала пальцы к щекам, на которых бешено забились какие-то жилки. – Опять?! Зачем ты мне это говоришь? У меня спазмы начинаются!
– Боюсь, что если мы съедим пиццу, то займемся сексом. Как по-вашему, что это значит?
– Нет, это не спазмы, а эмболия. Та самая, которая нарушает работу мозга. А всему виной ты!
– Я не хочу этого. Но ничего не могу с собой поделать.
Ева вздохнула.
– Пибоди, я в таких вещах не разбираюсь. Чтобы найти общий язык с Рорком, мне понадобилось больше года, но я все равно то и дело срываюсь. Так что в этом отношении я для тебя не авторитет.
Она с досадой отвернулась и сунула руки в карманы. Улица была грязной, уличное движение шумным, а дым от тележки лоточника, мимо которой они проходили, вонял жареным обезвоженным луком. В половине квартала отсюда курили наркотики. И прямо напротив тоже.
– Для меня жизнь – это работа. А вам с Макнабом на работу наплевать… – Хотя душа Евы разрывалась от жалости к помощнице, ее взгляд оставался холодным и цепким. – Кажется, начинается заваруха. Вызовешь копов, а потом прикроешь меня.
Она вынула значок, достала пистолет и начала переходить улицу, но тут один из мужчин выхватил нож. Второй отпрянул, увернулся и сделал то же самое. Оба пригнулись и задвигались по кругу. Прохожие бросились врассыпную.
– Полиция! Бросить оружие!
Они не обратили на Еву внимания. Один из них был пьян, второй одурманен наркотиками. Это делало обоих опасными.
– Бросайте ножи, или я уложу обоих!
Тут мужчины дружно повернулись к ней, и один из них бросился вперед. Кто-то из прохожих вскрикнул. Когда нож взметнулся вверх, Ева свалила бандита подсечкой. Он упал на нее, но Ева увернулась, а потом придавила каблуком его руку, державшую нож.
Пока ее противник вопил и извивался, второй мужчина схватил какую-то зазевавшуюся женщину и приставил зазубренное лезвие к ее горлу. Глаза наркомана остекленели от «Зевса» – эликсира, делающего человека богом.
– Брось нож! Отпусти ее и брось нож!
– Трахал я тебя! И ее тоже! Черт побери, это мой угол!
– Если ты порежешь ее, этот угол станет местом твоей смерти! – Ева увидела краем глаза, что Пибоди метнулась в сторону. Наркоман, к счастью, этого не заметил.
– Сама брось пушку, или я перережу ей глотку от уха до уха. – Негодяй наклонился и провел языком по шее женщины. – И выпью кровь.
– О'кей. Похоже, ты меня перехитрил.
Ева бросила пистолет на тротуар и увидела, что наркоман проводил его взглядом. А потом глаза бандита расширились от ужаса: рядом с ним выросла Пибоди и ткнула его в шею электрошокером.
Ева прыгнула вперед, схватила руку с ножом и вывернула ее. Женщина сползла на землю, как пустой мешок.
– Оглуши его еще раз! – крикнула Ева, но наркоман с нечеловеческой силой вырвался, и нож устремился к ее горлу.
Она почувствовала сначала укол, потом обжигающее прикосновение металла к коже и наконец ощутила запах крови. Однако медлить было нельзя. Не замечая боли, Ева нанесла удар коленом в пах, и бандит согнулся пополам. Не успел он выпрямиться, как Ева наступила ему на ногу и, используя инерцию, перекинула через бедро.
Наркоман рухнул плашмя, как срубленное дерево, и громко стукнулся головой об асфальт. Тяжело дышавшая Ева подобрала нож – и не смогла разогнуться.
– Даллас, вы как? Он порезал вас?
– Да, черт бы его побрал. Забери этого. – Она показала на бандита, который свалился первым и теперь пытался уползти.
Потом Ева перевернула наркомана и надела на него наручники. Заложница сидела на тротуаре и продолжала истошно вопить.
Ева вытерла окровавленную шею тыльной стороной ладони и подняла взгляд.
– Кто-нибудь, заставьте ее замолчать!
ГЛАВА 10
У нее был длинный мелкий порез под правым ухом, как раз над яремной веной. Чуть посильнее, чуть поглубже – и она очутилась бы на том свете, как жизнерадостно заметил вызванный Пибоди молодой фельдшер. Так что могло быть и хуже. Жалко только, что кровь запачкала рубашку.
– Есть средства, которые быстро удаляют пятна крови, – подбодрила начальницу Пибоди, когда они ехали в верхний город. – Правда, моя мать в таких случаях пользовалась солью и холодной водой. Это помогало. В большинстве случаев.
– С таким же успехом можно выбросить рубашку в мусорное ведро, – проворчала Ева. И все же в глубине души она надеялась, что домашний колдун Соммерсет сумеет вывести ужасные пятна, после чего рубашка станет как новенькая и снова займет свое место в платяном шкафу.
– Проверь, нельзя ли связаться с Макнамарой. Мне хочется поработать с ним и послушать, что он скажет о сексуальных стимуляторах и скандале с его фирмой.
Пока Пибоди звонила, Ева проверила поступившие сообщения и злобно выругалась, узнав, что ни у Фини, ни у Макнаба нет ничего нового.
– Лейтенант, доктора Макнамары нет в Нью-Йорке. Он вернется дня через два. Я передала его секретарше, чтобы он связался с вами, а заодно продиктовала ту же просьбу автоответчику.
– Хорошо, это дело может подождать. Дай мне сведения о том первом парне из списка. Лоуренсе К. Хардли.
– Тридцать два года. Белый, неженатый, из богатой семьи. Постоянной сожительницы не имеет. Никаких сведений об уголовном прошлом или службе в армии.
– И никаких отпечатков пальцев в досье?
– Никаких. Живет в Нью-Йорке, работает в местном филиале отцовской фирмы, числится ведущим специалистом отдела маркетинга. Легальные источники дохода – жалованье, инвестиции, дивиденды, доля в прибылях – в общей сложности составляют 5, 2 миллиона долларов в год.