Я киваю на пассажирское сиденье своего пикапа.
— Конечно.
Келли молчит и, поговорив с водителем «Убер», уходит. Когда она идет в гараж, держа Фин на руках, а Севи ползет на четвереньках возле ее ног и пытается вручить ей поводок, я пялюсь на ее задницу. И практически уверен, что Боннер делает то же самое. Он разговаривает с Оливером, который ловит каждое его слово. Не могу вспомнить, когда в последний раз Оливер уделял так много внимания всему, что я говорил. Опять же, Боннер не забывал его в третий раз за этот месяц.
Знаю, вы думаете, что я никудышный отец, раз не помню ни о чем, кроме того, где находится моя работа. Я не всегда был таким. Раньше я был пунктуален, внимателен и в целом увлечен жизнью. Но год назад все изменилось. Теперь я подвергаю сомнению свои убеждения и весь мир... Я сам себя не понимаю, что уж говорить о том, чтобы помнить, где и что я должен делать в тот или иной день.
Боннер наклоняет голову и смотрит на Севи, который ползет по ступенькам лестницы в дом, как только закрывается дверь гаража.
— Чувак, твой ребенок носит поводок?
Вздохнув, я выезжаю задним ходом на улицу.
— Ему кажется, что он собака.
— Прелестно, — смеется Боннер.
— Это вовсе не прелестно, когда он просыпается в три часа ночи и просит, чтобы его вывели на улицу, где он сможет помочиться на газон.
Вам знакомо то чувство, когда люди смотрят на вас и хотят засмеяться, потому что думают, будто вы прикалываетесь над ними, но вместо этого издают лишь нервный смешок, так как на самом деле они в этом не уверены? Именно так делает Боннер.
Я отвожу Оливера на баскетбол и подкидываю Боннера в школу, затем возвращаюсь в молодежный центр, чтобы посмотреть на тренировку сына. Когда мы уходим, он ничего не рассказывает о баскетболе и о том, как прошел его день. Все, что его интересует — Боннер.
— Куда он ушел? — спрашивает сын, нервно оглядывая парковку в его поисках.
— Не знаю.
— Я хотел снова покататься на его машине, — хмурится Оливер.
— Снова? — Я приподнимаю бровь.
— Да, мы катались с ним на днях.
Конечно.
Вздохнув, Оливер смахивает с лица мокрые от пота волосы.
— Она круче, чем твой грузовик.
Я ничего ему не говорю. Иногда дети бывают такими злыми. Я вкалываю, чтобы каждые два года иметь возможность купить новую машину. В работе механика есть свои преимущества: я нахожу выгодные предложения. Но все же это не «Феррари».
Подъехав к дому, я замечаю на своей лужайке женщину, измеряющую высоту травы. Я ни капельки не шучу. У нее в руках чертова рулетка.
Захлопнув дверь пикапа, я иду к ней. Не сказав мне ни слова, Оливер направляется в дом Боннера.
— Что вы делаете на моем участке? — спрашиваю я черноволосую даму в очках с толстой черной оправой.
Не глядя на меня, она указывает на рулетку в руке.
— Согласно правилам ТСЖ, высота вашей травы не должна превышать трех дюймов.
Я смотрю на нее и ее идеальные волосы, подстриженные в форме горшка. Она же не серьезно, так ведь? Наш газон должен быть определенной высоты? Мы живем посреди пустыря. Повезло, что у нас вообще есть газон. Так я теперь еще должен измерять его, дабы убедиться, что он нужной высоты. Срать я хотел на это дерьмо.
Женщина встает, поправляет очки на носу, а затем встречается с моим изумленным взглядом. Смотрели «Суперсемейку»? Так вот, она выглядит в точности, как реальная версия Эдны Мод. Интересно, может ли она забрать Севи и научить нас, как с ним обращаться? Уверен, этот ребенок однажды самовоспламенится от собственной ярости.
— Вы собираетесь ее подстричь? — бросает мне вызов Эдна Мод.
— Уж точно не сейчас, — фыркаю я.
— Я Кения Мартин. — Черт, я и правда надеялся, что ее зовут Эдна. Это имя ей больше подходит. — Президент ТСЖ.
Она тянется к своей сумочке, перекинутой через плечо, и достает конверт.
— Считайте это предупреждением. Если в течение двадцати четырех часов не подстрижете газон, мы будем вынуждены оштрафовать вас.
Кого? Меня? Вот это прикол. Я отказываюсь брать конверт.
— Я подравняю траву в эти выходные, когда у меня будет свободное время.
Можете представить, что делает Кения? Бьюсь об заклад, вы не догадаетесь. Хотя возможно и обратное, если вы знакомы с работой ТСЖ, потому что я — нет. Женщина шлепает конвертом по моей груди.
— Мистер Беккет, здесь, в горах Санта-Виста, мы верим, что внешний вид участка делает наше сообщество желанным.
— Желанным? Вы стоите в куче дерьма, оставленной собакой моего соседа, и беспокоитесь о том, чтобы выглядеть желанной?
Отступив, я позволяю конверту упасть на землю рядом с собачьим дерьмом.
Кения смотрит на свои ноги и кучку говна под ними.
— Я поговорю с владельцами дома 6256 об этих животных, но пока, пожалуйста, подстригите траву.
Блядь, она существует? Такое на самом деле происходит в этих окрестностях? В Техасе мне приходилось ходить к нашему соседу, чтобы вернуть коров, а не жаловаться на газон. Что за нелепая хрень!
Боннер подходит к нам и улыбается Кении.
— Что случилось, леди из ТСЖ?
Я слегка киваю в сторону Кении, пока та соскабливает палкой собачье дерьмо со своих высоких каблуков.
— Она хочет, чтобы я подстриг траву.
Боннер наклоняет голову и с любопытством осматривает Кению.
— А вы стрижете свою? — с ухмылкой спрашивает он и опускает взгляд ниже.
Кения смотрит на него.
— Что вы имеете в виду?
— Думаю, ты знаешь, сладкая, — подмигивает он ей.
Честное слово, как бы ни старался, я не могу сохранить невозмутимый вид и смеюсь. Боннер протягивает мне пиво.
Кении же не кажется это смешным. Она поднимает палку, измазанную дерьмом. Ее лицо настолько красное, что на нем отчетливо видны вены, чего не скажешь о лбе, обколотом ботоксом. Угрожая, она указывает на меня покрытой дерьмом палкой.
— Косите свой газон, Беккет.
— Коси свой газон, — дерзит ей вдогонку Боннер, когда Кения уходит. Затем он толкает меня локтем. — Идем, мужик. Хочу кое-что тебе показать.
Меня интересует, раскроет ли он, наконец, содержимое своего подвала, обустроенного в стиле «Во все тяжкие». (Примеч.: сериал об американской мечте и нелегальном бизнесе, в котором одного из героев удерживали в подвале и заставляли варить метамфетамин). Боннер меня точно ничем не удивит. Но с моим-то везением он, скорее, покажет дохлую киску своей жены.
ГЛАВА 5
Келли
Девчачий разговор
(Совет, который вы не просили, но все равно получили, хоть и вынужденно)
Каждый вечер я гуляю с соседками. Это моя попытка влиться в социум. Если вы мать и, что еще важнее, домохозяйка с маленькими детьми, то понимаете, насколько бесценен разговор с тем, кто не настаивает на том, чтобы его выгуливали на поводке.
— Почему твой муж пьет с Боннером и Джейсом? Доказано, что Джейс не способен принимать правильные решения. Не позволяй им тусоваться вместе.
Если вы не знали, то Джейс — это Джейсон. Бывший муж Кейт.
— Вы развелись год назад, но он до сих пор живет с тобой. Ты действительно думаешь, что имеешь право судить о хороших и плохих решениях?
Прищурившись, Кейт смотрит на меня и цепляет поводок на шею своей собаки Майли. При любом возможном случае Майли сбежит. Не могу сказать, что виню собаку в том, что ежедневно происходит в ее доме. Я бы тоже сбежала.
— Поэтому не бери с меня пример. Если вы разведетесь, выгони его из дома.
Я смотрю на коляску, в которой пытаюсь пристегнуть детей. При мысли об уходе Ноа мое сердцебиение учащается и возникает беспокойство.