И какой государственной службе мы доверяем настолько, чтобы поручить ей единолично распоряжаться веществами, контролирующими агрессию, снижающими концентрацию внимания, препятствующими обучению и продлевающими детство?
Доктор Тимоти Лири принял второе по важности в нашем столетии научно-политическое решение (первым по важности было решение Эйнштейна помочь Соединённым Штатам обзавестись атомной бомбой). Независимо от того, было ли решение Лири правильным или нет (об этом можно спорить так же бесконечно, как и о решении Эйнштейна), оно значительно изменило эмоциональный и интеллектуальный климат нашего времени. Он решил, что ЛСД было слишком важным, чтобы какое-либо государство или научный комитет или любая другая элита монополизировали его; решил, что вещество должно стать доступным для всех. Десять лет спустя нам всем известны риски, которые заключал в себе этот выбор в пользу свободы личности (и Лири сейчас тоже несомненно лучше знает о личных рисках для себя, чем тогда, когда начинал всё это). Лири, с реквизитом шоумена, а то и шамана, со здоровым юмором и периодическими проблесками величия задался целью обеспечить возникновение чёрного рынка, на котором кислоту мог бы купить любой, что бы ни предпринимало правительство.
Вряд ли Лири останется единственным учёным, принявшим такое решение со всеми вытекающими последствиями. Его знаменитые Две Заповеди годятся практически для всех новых веществ, которые мы обсуждаем.
1. Не вынуждай ближнего своего изменить его сознание.
2. Не препятствуй ближнему своему изменить его сознание.
Правительство, нарушающее вторую из этих заповедей каждый день, сейчас начинает нарушать и первую, заставляя учеников некоторых средних школ принимать риталин, напоминающий амфетамин препарат, который успокаивает гиперактивных детей, но может обладать пока неизвестными побочными эффектами. Скорее всего, учитывая природу правительств в целом, подобные нарушения будут множиться в невообразимых пропорциях, когда бюрократы обнаружат, что у них есть такие восхитительные новые игрушки, как наркотики, способные ввести целые народы в детство, снизить их агрессивный бунтарский дух, внимательность и вообще превратить их в роботов, описанных Олдосом Хаксли в «Прекрасном новом мире». Еретиком двадцать первого столетия может оказаться не человек, принимающий вещества, запрещённые правительством, а человек, отказывающийся принимать вещества по приказу правительства.
Послесловие к изданию 2017 года
6 января 2007 года врачи сообщили мне, что жить мне осталось недолго, не больше двух месяцев. Я написал в своём блоге тогда, что смерть кажется мне абсурдной, а через пять дней я испытал этот абсурд на собственной шкуре. Короче говоря, я умер.
Не то чтобы для меня это было внове: когда меня перепутали с Бобом Ши, я даже имел удовольствие прочитать какое-то количество некрологов самому себе, переживания такого рода познавательны, но не особенно приятны. Однако, как Джеймсу Джойсу погружение в мир теней не смогло помешать закончить работу над «Поминками по Финнегану», так и мне смерть не мешает сейчас писать это послесловие, поедая хлебец с намазанным на него арахисовым маслом. Если честно, мне иногда хотелось узнать, что же произойдёт со мной после того, как мой пепел будет развеян по ветру Калифорнии: давайте остановимся на том, что я стал гораздо чаще публиковаться под псевдонимами.
У меня появилось достаточно много времени, чтобы уделить его изучению иностранных языков, и одним из первых языков, за которые я взялся, стал русский. Так уж совпало (как мне стало известно), что переводы моих книг на русский, делавшиеся в непростое для бывшего Советского Союза время, частенько грешили невнимательностью к подробностям, граничащей с блефом: здесь вы можете встретить Альфреда Джарри («Убу Царь», помните?), а члены Общества Джона Бёрча могут превратиться в человека по фамилии Бирчерс.
Поскольку теперь у меня появилась уникальная возможность повлиять на процесс перевода, я это и сделал. Естественно, как любой перевод, он содержит спорные моменты — вот, к примеру, перевод футов и миль в метрическую систему: с одной стороны, дело происходит в Соединённых Штатах, так что для колорита хорошо было бы оставить футы и мили нетронутыми. С другой стороны, насколько мне известно, у русскоязычного читателя в среднем достаточно смутное представление об американских единицах измерения, так что лучшим решением, возможно, будет то, которое позволит ему лучше представить описанное в книге.