Ренат гладит шею, массирует под волнами растрепанных волос затылок, наверняка зная точки, отвечающие за расслабление.
И пальцы его… такие крупные, опытные знают свое дело. Возможно причина в предках, так лихо управляющих дикими мустангами в степных прериях, а возможно в военной подготовке.
Захар так приятно держит за руку, переплетает пальцы, сносит в мозгу все грани разумного своим терпким, мускусным запахом. И вдруг… прижимается сзади. Я в растерянности, но не сдвигаюсь с места, не могу… это же ничего не значит. Просто мое воображение играет с моим разумом.
Как я скучала по своим мальчикам!
Скучала по военным байкам, подколам, по ухмылкам, по переглядываниям. Они словно могут общаться без слов, понимают друг друга на ментальном уровне.
Такие разные, даже по национальности, они являют собой почти одно целое.
Даже внешне чем-то похожи. Кроме, пожалуй, фигур. Если Захар высокий, поджарый, умеющий передвигаться со скоростью дикой кошки, то Ренат напоминает скорее гризли, удар лапы которого может быть смертелен.
Я завидую им жутко. Их дружбе. Их невероятной силе и свободе. Особенно свободе передвижения.
Завидую тому, что у меня никогда не было…
Глава 2
Вот даже сейчас они главные, а я снова между ними в своеобразном нескончаемом плену. Так было всегда, но вот сейчас…
Успокаиваюсь окончательно. Ерзаю находясь между ними, ощущая, как жар четырех рук опаляет нервные окончания. И в мозгу вспышкой стреляют предательские картинки и образы запретных фантазий.
Ох, нашла блин время и место.
Пытаюсь получить свободу в передвижении. Но кажется не судьба. Горячие руки обвивают мою талию, жадно сжимают, почти не давая сделать глоток воздуха.
Я поднимаю голову, наблюдая привычное переглядывание. Пугают их взгляды. Особенно сейчас. Чувствуется незримое напряжение скользящее между нами тремя. Мужчины что-то замышляют, что-то не хорошее. В отношении меня. В один момент они обращают внимание на меня, и я упираюсь руками в две груди.
Мне немного не по себе. Душно. Волнительно. Воздуха все меньше. Мускусный запах ласкает вкусовые рецепторы. Дурманит. Есть стойкое желание остаться в таком положении навсегда, выдать протяжный стон, но я все равно отступаю, а парни как будто приходят в себя. Мы приходим в себя.
Что же это все значит? Это все было по-настоящему?
— Ты ничего вроде, даже поправилась, — прочищая горло, говорит Захар и получает подзатыльник от Рената. Морщится, и я понимаю причину удара.
Они прекрасно помнят в каких обстоятельствах видели мое исхудавшее, грязное и почти обнаженное тело.
Стыдно вспоминать, особенно стыдно от мыслей, что тогда блуждали в моей голове. Это было ненормально. Видимо стресс так повлиял на меня и мой мозг просто переклинило, мысли понесло не в ту степь. А я ведь даже не спросила о тех женщинах, что остались на нижнем уровне гарема Мухаммеда, Шейха из Арабских Эмиратов. Надеюсь им помогли и отправили по домам, к своим родным.
Мнусь на своём месте, немного смущенная тем, что стою перед ними в обычном домашнем, розовеньком топике с принтом Спанч Боба. Стыдно. И я чувствую, как мои щёки начинает нещадно жалить, делая мое лицо ещё более нелепым в данном случае.
Завещание будут зачитывать через пол часа, а я еще не готова, да и вообще не знала, что они придут так рано меня навестить.
— Наша принцесса выросла, — говорит Ренат после неловкой паузы, обращаясь к своему боевому товарищу. — Мне становится страшно за наши…
Я очень хочу узнать, что он хотел сказать дальше, но наш разговор и разглядывание друг друга прерывает громкий стук в дверь. Ой…
В кабинет входит адвокат отца, держа в руках чёрный чемоданчик.
Пора…
Извиняюсь перед ребятами, спешу в свою комнату, чтобы надеть ненавистное черное платье, которое все же необходимо. С грустью смотрю на розовую пижамку… мой ночной протест мрачности и боли. Возвращаюсь в библиотеку, где все меня уже ждут, чувствуя, будто обстановка давит, так и хочется вырваться отсюда. Высвободиться. Почему эта мысль пришла именно тогда, когда Ренат отодвинулся от Захара и жестом руки указал на место между ними.
Чуть приподнимаю уголок рта. Все-таки с ними, сколько себя помню, всегда было легко и непринужденно. Теперь мы можем стать полноценными друзьями, ведь я выросла и мне не нужны больше няньки. Теперь им не нужно меня оберегать.