Эти самцы уже стянули рубашки и копаются в моторе. А я, черт возьми, не могу оторвать взгляд от их прокаченных спин. От капель пота, блестящих на коже.
У одного такого приятного смуглого оттенка, у второго чуть бледнее. А между ног тоже течь.
Не-ет. Пора заканчивать, а то через полгода я превращусь в озабоченную, готовую броситься на любого. Вон, даже на нашего престарелого садовника.
— Ладно. Усыпить, так усыпить. Но, если что…
— О, киса, я с радостью приму наказание за тебя. Сначала от одного, потом от второго. А лучше от обоих сразу.
Да, конечно! Так я и позволила это сделать!
— Это неправильно… — пытаюсь вразумить подругу, ну и себе напомнить.
— Ну что ты заладила, — цокает она языком. — Зато приятно. Совсем как Кристина стала. Еще в монашки подайся.
Крис, наша общая подруга, со своими замашками о правильности. Вот она бы нам по головам постучала за такие разговорчики.
— Мне и в нормальном мире неплохо, — отнекиваюсь.
— Ну вот иди и готовь волшебные коктейли, — на мой вопросительный взгляд она закатывает глаза.
И я киваю. Точно, снотворное.
— Значит уже сегодня…? — тело дрожит от предвкушения и страха.
Извините за мой французский, но мне будет п*здец. Попа чувствует неладное.
— Ну, а чего тянуть? — говорит она. Завязывает узлом под грудью мою длинную рубашку, чтобы оголить животик и сдёргивает пониже штаны. — Вот так ты сможешь отвлечь внимание.
Да ну нет. Не настолько же они озабоченны… ведь так?
— Главное не привлечь лишнего, — бурчу себе под нос, пока спускаюсь на кухню, чтобы сделать коктейли с секретиком. Печально вздыхаю, рассматривая идеально чистую кухню. — Ненавижу вечеринки.
Глава 8
Не, вообще, идея шикарная. Алька превзошла себя, ничего не скажешь! Однако, было два огромных, покрытых мускулами, сексуальных НО.
Подружка-то ушла, виляя своими шикарными булками, а я уже битый час стою под дверью спортзала и не могу решиться войти.
Трусиха! Только пускаю слюни так же обильно, как пот стекает по спинам этих сволочей! Ну, серьезно. Нельзя быть такими идеальными и бесячими одновременно. Это вне закона!
Я уже знаю, что по головке меня за такую подставу не погладят, скорее надают по заднице. Но, собственно, кто не рискует, тот не пьёт шампанское! Главное, чтобы потом это шампанское не вставили мне куда-нибудь…
Так, спокойно! Катя. Тебя, в конце концов, назвали в честь ракетной установки! А значит, ты должна быть смелой и решительной! Не меньше!
А они должны были сами отказаться от этой глупой затеи жить в твоем доме. Ты же просто защищаешь свою территорию, ничего большего.
Пытаюсь найти себе оправдания и настроиться на сие действие. Скорее всего, именно это я и буду лепетать, получая от них беспощадное наказание. Но это будет потом.
Какое мне, увы, неизвестно. Но само то, что они взбесятся, не покидает моих мыслей. Да и вообще, эта вся затея адреналином растекается по венам. Будоражит.
Жарко. Руки подрагивают, стаканы на подносе трясутся. Но сдаваться нельзя. Только вперед!
Делаю глубокий шумный выдох, выпрямляю спину, смотрю на почти вываленный из рубашки второй размер груди и делаю решающий шаг.
Надеваю на себя фальшивую, самую милую, на какую способна, улыбку и ногой толкаю дверь.
Все, мне п*зда. Ну, в смысле я захожу.
Мамочки!
Ну обязательно заниматься без верхней одежды?! Здесь вроде не так уж и душно. Разногишались!
Матерь божья, как сказала бы Кристина!
Им надо срочно запретить выходить на улицу. Нельзя быть такими сексуальными.
Ренат делает приседания со штангой, и Аля была права… У него действительно шикарная задница. Орешком. Так и хочется проверить, какая она твёрдая на ощупь. Ммм…
Мысленно бью себя по рукам. Уже покалывающим от желания рукам.
Захар качает без того огромную бицуху. Стоит спиной ко мне, и я впервые вижу его татуировку. Огромный Лев, красивый, как и он сам. До этого я видела только верхушку тату, ту, что находится на шее. Животное в огне, но ему не больно, это его стихия. Необычное сочетание. Как и сам мужчина. Противоречивый.
Закусываю губу и сжимаю бедра. Ну хватит, я скоро стану тряпочкой у них в ногах. Засранцы!
Я жадно, словно путник после пустыни, который пьет воду, наблюдаю, как напрягаются мышцы его сильных рук. Вздуваются от напряжения вены. И млею. Теку, не иначе.
Но отдельное внимание можно уделить мясистому прессу мужчины. Не сухому, как у всех молоденьких парней, с которыми я знакома.
Кубики с большей массой и более глубокой прорисовкой, его тоже хочется пощупать. Провести по каждому, а лучше прочертить мокрую дорожку языком.