Она познакомила меня с Тони, который не был сборщиком грейпфрутов, а работал мастером на винодельне в Монтичелло. Как она и предсказывала, я сразу переехала в этот дом и ни одного дня нигде не гнула спину. Никогда не собирала грейпфруты или что-то подобное. И всегда имела все, что хотела, и мои дети тоже живут в достатке.
Самый старший, Эл, работает в страховой компании, а Тони-младший учится в начальном колледже, изучает компьютеры. Ричи из всех самый умный, мы рассчитываем, что после школы и колледжа он станет адвокатом. И вот что я говорю своей Веронике: выходи замуж за человека, который позаботится о тебе и даст тебе обеспеченность во всем, а не разбитое сердце. — Она посмотрела в глаза Андрианны в упор, как бы ожидая реплики согласия или даже возражения, но Андрианна не знала, что на это можно было ответить. Поэтому она просто сделала то, что, по ее мнению, могло сойти за подобающие звуки сочувствия. По-видимому, эти звуки удовлетворили Глэдис. — А как у вас дела, Андрианна? Вы замужем? Есть ли дети?
— Нет. Ни брака, ни детей.
Глэдис усмехнулась и вновь погладила норковое манто.
— Как ваша мама, да? Вы не верите в замужество?
Андрианна решила, что Глэдис не вкладывала особенного смысла в свое замечание, и не ответила на него.
Она спросила у Глэдис, не знала ли она о том, что стало с Розой.
— Когда я уехала в Калифорнию, она жила в этом доме, и я до сих пор не знаю, что с ней случилось. Конечно, это было тридцать лет назад, а вы въехали сюда двадцать три года назад. Вы не знаете, у кого ваш муж купил этот дом?
— Но только не у человека по имени Роза. Это был банк. Мне хотелось бы помочь вам, поскольку я вижу, что для вас очень важно найти эту Розу, но откровенно говоря, я помню вас и помню вашу мать, но совершенно не помню эту Розу. Но я уверена, что кто-то из соседей сможет вспомнить о ней и сообщить вам, что случилось с ней. Вам просто нужно поспрашивать в округе…
— Да, конечно. — Андрианна встала. — Я так и сделаю. И благодарю вас за все.
— За что? Я ничего не сделала.
Андрианна улыбнулась.
— Ну почему же? Вы были… добры. Я — незнакомка, а вы пригласили меня в свой дом, угостили кофе и дружеским разговором.
— Послушайте. Сядьте и выпейте еще чашечку кофе. А я пока позвоню своей сестре Лили. Она на семь лет старше меня и, возможно, она помнит эту Розу и что с ней случилось. О'кей? Лили живет в Сан-Франциско. Она сама отлично устроилась. Вышла замуж за итальянца, у него было свое дело — мастерская по ремонту кузовов автомобилей, и вы же знаете, как эти парни работают. Иногда я мечтаю, что хорошо было бы выйти замуж за кого-то, кто жил во Фриско. Конечно я не придаю этому особого значения, но иногда здесь становится ужасно тоскливо, а в городе жить, должно быть, весело.
Лили помнила Розу. Она также помнила, что Роза умерла всего лишь через шесть месяцев после Елены Дуарте. Андрианна почти пожалела о том, что спросила.
«О, Роза! Роза! Мне так нужно было увидеть тебя!»
— Ее похоронили не в Ла-Пазе. Лили говорит, что какой-то мужчина — она думает, что брат — приехал из Мехико и договорился о том, чтобы ее тело перевезли туда для захоронения. Лили говорит, что Роза умерла от сердечного приступа.
Но Андрианна подумала, что знает лучше. Роза умерла от несчастной любви.
— Есть еще кое-кто, с кем бы я хотела поговорить. Доктор Фернандез. Я думаю, что его звали Джеральдо, но я не уверена. Он был доктором моей матери, — объяснила Андрианна. — Есть пара вопросов, которые я хотела бы у него спросить. Вы знаете его? Или о нем? Где я могу найти его?
— Конечно, я знаю… Я имею в виду… Он — мой доктор. Доктор Джерри Херн… Доктор Фернандез, его отец, умер около десяти лет назад, и Джерри получил его практику. Джерри учился со мной в одном классе, когда я выскочила замуж за Тони. Его офис находится на Виста-Уэй, в новом комплексе, который они построили там. Я думаю, что Ла-Паз сейчас расширяется. И вам нужно обязательно посмотреть дом, который Джерри и его жена построили в пригороде — огромный белый дом прямо на трассе для гольфа Кантри-клуба Ла-Паза! Джерри — это настоящая куколка, но его жена Мелисса — она настоящая бесстрастная бледная блондинка, ее никто вокруг не интересует. Я толком ее не знаю, но думаю, что она — высокомерная американская сучка класса А. — Глэдис засмеялась, но в ее смехе ощущался привкус горечи. Люди в округе поговаривают, что именно она заставила его сменить имя и фамилию с Джеральдо Фернандез на Джерри Херн. Я не знаю, правда ли это, но не удивилась бы, если бы она была одной из тех девочек, которые считали южные глаза Джеральдо сексуальными, но не хотели остального, что «прилагалось» к ним… Вы понимаете, что я имею в виду. Но кто знает? Может быть, это была ее семья, которой не нравилась его фамилия, и она просто хотела, чтобы они отнеслись к этому ее замужеству более терпимо.