— Ты мой личный наркотик, золотце… — прохрипел ей на ушко, перехватывая руки и заводя их за голову.
— Пожалуйста…
— О чем ты меня просишь, милая?
— Я…оохх…прошу…
— Что именно?
— Прикоснись…там…ещё раз…
-. С огромным удовольствием, золотце…
— Золотце… Так называл меня… — она закусила губу, не успев договорить, и со стоном выгнулась, прижимаясь ко мне, умоляя вновь наполнить себя, чтобы лишь унять болезненную пульсацию, захватывающую ее.
Я оглаживал желанное тело, а затем, перевернувшись на спину, потянул на себя малышку, усаживая ее на свои бедра. Она широко распахнула глаза, коготками вцепившись в мои плечи.
— А теперь медленно садись…не торопись…вот так…умница… — шептал ей, насаживая малышку на себя.
Аврора застонала, принимая меня в себя, откинув голову назад. Я любовался ею, подняв руки, сжал мягкие полушария с заострёнными сосками. В этот раз я брал ее медленно, не спеша и не торопясь, придерживая одной рукой за бедра, направляя неловкие движения девушки, задавая нужный ритм. Она была все ещё тесной, несмотря на то, что лишь мгновение назад он овладел ею, растягивая упругие складочки. И это ещё больше ее накаляо, заставляя сильнее сжимать бедра, грудки, поглаживать ноги, обхватывающие его бедра.
Девушка обессиленно упала мне на грудь, тяжело и часто дыша, и я больше не медля, подмял ее теперь под себя, начав вновь резко и с силой врезаться в конвульсивно сжимающееся лоно, словно музыку, слушая вскрики и стоны моей девочки, смотревшей сейчас прямо мне в душу, выворачивая ее наизнанку. А в миг, когда мы оба вновь растворились в ошеломительном оргазме, она замерла, прикрыв глаза, а мне хотелось видеть ее, чтобы насладиться бурей эмоций, разливающихся в ее затуманенном взоре.
Глава 34
Аврора
Мне снился странный сон, наполненный жгучей страстью и неимоверным наслаждением, отчего каждая моя клеточка вздрагивала и вибрировала, собираясь ноющей пульсацией между ног, отчего щеки горели. Боже, вот это сон! Я медленно просыпалась, чувствуя усталость, словно была выдана как лимон. Что это было? Голова ныла, в горле пересохло, а кожу все ещё показывало. Приоткрыв глаза, моментально их закрыла, так как яркий свет резко ударил по ним, причинив дискомфорт.
Замерла, прислушиваясь к своему телу, которое сейчас было каким-то чужим. Осторожно приоткрыла вновь глаза, прикрыв их ладонью. Оглянувшись, увидела, что лежу в своей кровати, укрытая любимым покрывалом, которое сейчас на половину сбилось. Аккуратно сев, облркотилась на спинку, почувствовав дрожь во всем теле. Но сейчас больше волновало то, как я оказалась дома. Помню, что была в гостях у Маргариты, показывая ей эскизы, а потом…. Потом… Все как-то в тумане… Урывки воспоминаний граничили с сумасшествием, так как в них врезались карие глаза, разрывая мою душу на части. А ещё хриплый шопот и ласковое "Золотце"…
Нет, бред какой-то! Просто сон смешался с реальностью. И надо же было такому присниться! Вот только я абсолютно не помню, как добралась до дома. Последние воспоминания обрываются на сильном и нестерпимо жаре, а дальше все. Откинув покрывало, увидела, что лежу в одной лишь футболке и трусиках. И вот что самое странное, я даже не помню и этого момента переодевания.
Лишь память услужливо подкидывает обрывки ощущений от нежных прикосновений, поглаживаний и поцелуев. Как? Я с трудом поднялась, ухватившись за тумбочку, так как ноги задрожали, а от ощущения, будто миллионы игл вонзились в ступни, на глазах даже выступили слезы. Несколько раз поджав пальцы ног, размял их, прогоняя неприятные ощущения. Перед глазами вновь всплыл туманный образ, нависший надо мной, а лоно конвульсивно сжалось, будто в реальности испытывая новые для себя моменты.
Сколько времени? Я оглянулась в поисках телефона или часов. Моя сумка лежала на кресле, что было странно, потому что я всегда ложила ее в коридоре в специальное отделение шкафа. Может, случайно бросила? Здесь же лежала и моя вчерашняя одежда, в которой я была, судя по яркому солнцу, уже вчера.
Добравшись до ванной, посмотрела на свое отражение, не узнавая себя. Волосы спутанные, торчали в разные стороны, глаза неестественно блестели, губы припухшие и порозовела, щеки покрыты румянцем. Это была я и не я. Что-то незримо изменилось, но вот что конкретно, не знаю, то есть, не могу сформулировать для себя конкретными словами.