Сама же тётя, стиснув зубы, вчиталась в правки издательства. Психовала, но за неделю текст выправила и раскололась: она была неправа, ругая редактора. Он нашёл те косяки, которые сама она в упор не видела. И текст заиграл, обретя лёгкость. Оставалось добавить экшн.
Так минуло семь дней. Шли они медленно, растекаясь, как масло по поверхности воды. Дом погряз в скуке. Даже тётя Фели не шумела, занимаясь усовершенствованием своей сказки. А Фернанда не знала куда приткнуться. Стараясь не думать о Джерри, она щёлкала вакансии в интернете. Но ничего не привлекало её. Тяжко начинать с нуля.
Зато она повадилась дрыхнуть до обеда. А сегодня — до трёх дня (из-за кошмара, что посетил её ночью). Бредовый сон произвёл на Фэр впечатление. Джерри снова был рядом. Целовал её, признавался в любви и подарил роскошное платье — белое облако, усыпанное звёздочками алмазов. Но, когда Фернанда, надев его, кинулась на шею «жениху», он, как в фильме про Фантомаса, снял маску. И она увидела жуткую физиономию монстра. Покрытый змеиной шкурой, Джерри тянулся к ней пальцами-щупальцами. Фэр закричала, а он протянул на ладони своё красивое, но мёртвое лицо:
— Возьми.
— Зачем?
— Маски, которые мы носим, — иллюзия, — молвило змееподобное чудовище голосом Джерри. — Тебе предстоит выбор: любить маску, — он приложил лицо Джерри с своей физиономии, — или разглядеть что-то под кожей монстра, — он коснулся щупальцами морды, и шкура начала исчезать. Но лица за ней не было. — Ангела можно лишить крыльев одной фразой, но, любя демона, можно подарить ему свет. Только не упусти время. Оно не возвращается, — и Джерри-змей исчез. Всё пространство залило пурпурным озером крови.
В ужасе Фэр проснулась и ворочалась до утра. А после тупо вырубилась, не желая подниматься.
В три часа, когда она ещё нежилась в объятиях голубого кролика, её разбудил телефон. «Нанси Диас Коста» — отобразилось на дисплее.
— Сеньорита, куда же вы пропали? — Фернанда услышала в тоне Нанси возмущение.
— Ты о чём, Нанси? — изобразила она дурочку.
— Вас уже неделю нет, а у нас кошмар творится! — вздохнула Нанси. — Мистер Джерри из клиники только вышел, как его атаковала пресса. Они сочиняют всякий бред! Они донимают даже меня! Мы уехали в Баррьо Парке, подальше от наглых писак.
— А я тут причём?
— Но у вас же с мистером Джерри отношения были, а после того, как сеньору Марлене объявили убийцей, он вас ждал. Всё спрашивал, не приходили ли вы. И пропуск охране для вас оставил. А сейчас лежит в кровати, ничего не ест и не говорит. Вчера был доктор Гильермо. Сказал, что это признаки депрессии, и тут нужен психолог. А я думаю, если вы приедете, сеньорита, никакие психологи не понадобятся. Так что приезжайте! Не будьте подлым предателем. Даже если не хотите с ним встречаться, момент для расставания неудачный.
Нанси выстрелила в яблочко. Да, Фернанда вела себя плохо, игнорируя Джерри. Смерть Марлене, покушение на его жизнь, травля в СМИ… Но её коробила связь с Тобиасом. Однако Джерри не упрекал её за прошлое с Конрадом. Поддержал, как никто. А она…
И Фэр поехала в Баррьо Парке. У охраны лежал пропуск, и в район она попала легко. Вот и милый сердцу домик, утопающий в зелени деревьев. В свете фонарей он выглядел игрушечным.
— Ну слава богу! — обрадовалась Нанси, когда Фэр робко постучала в калитку. Она повела гостью за собой по тропинке из гравия. — Я знала, что вы придёте!
— Как он?
— Я ж вам говорила по телефону! Лежит в постели, не ест, не пьёт и молчит. И я, и донья Нильда, и доктор Гильермо — бессильны. Может, вы его раскачаете? — Нанси редко демонстрировала чувства, но сейчас казалась взволнованной. Проведя Фернанду в спальню, она скрылась за дверью.
Джерри лежал в постели, уткнувшись носом в подушку. Ладонью он сжимал телефон, а в его ногах, как пушистая грелка, свернулся Дамас.
Придвинув стул, Фэр села у кровати. Молча. Ощущения пугали. Недавно она принадлежала этому мужчине; целовала чуть полные губы, милое, красивое лицо; любовалась зелёными глазами с хитринкой в их глубине. А теперь — разочарование. Её любовь потерпела фиаско.
Джерри не шевелился. Подсев ближе, Фернанда окликнула его:
— Джерри…
Он так резко поднялся, будто в сеть включился. Отбросил смартфон. Уставился впритык, не мигая. Грудь его вздымалась, а лицо ожило за мгновение, выразив гамму чувств от любви до испуга, от нежности до ликования. Фэр впервые видела Джерри таким настоящим.
— Пришла… Ты всё-таки пришла, — выговорил он сипло, как после ангины.
— Ну да…
Фернанде стало неловко, когда он ткнулся носом в её шею, прижался щекой к плечу — повадки, скопированные с Дамаса.
— Я тебя ждал… а ты на звонки не отвечала. Я думал, ты больше не придёшь… Ты мне нужна, Фэр. Я устал притворяться. Всё, чего я хотел, — получить свой кусочек счастья.
— Ты думаешь, этот кусочек — я? — глухо спросила Фернанда.
— Не знаю… Может быть… Я тебя люблю. Прошлое нельзя изменить, а будущего пока нет. Есть только настоящее, и мы должны научиться быть счастливыми в нём.
— Каким образом?
— Например, пожениться.
Скажи он это раньше, Фэр бы зацеловала его всего. Но сейчас, глядя на Джерри, по-кошачьи уложившего голову на её плечо, она колебалась. Огонь страсти чуть угас. Но живёт ли за ним любовь?
— Почему ты молчишь? — Джерри коснулся губами её подбородка. — Мы будем жениться или нет?
— Джерри… я… — чтобы не мучить ни себя, ни его, Фернанда решила сказать правду: не готова она к радикальности; ей нужно время. Но в спальню влетела Нанси.
— Ой, вы ожили, мистер Джерри, как хорошо! — затрещала она. — Извините, что мешаю, но тут такое дело. Мне донья Нильда только что рассказала. Служба опеки забрала Айлин. Ведь сеньора Марлене умерла, а вы не опекун. Поэтому девчонку вернули в трущобу, в дом её мачехи. А если её родственнички от неё откажутся, её сдадут в приют. Мне-то всё равно, такую деградантку не жаль, но донья Нильда переживает. Они же с доном Альберто хотели девчонку забрать себе. А та алкашка, её мачеха, наверняка деньги с них потребует за свой отказ от опеки. Вы должны что-то сделать, мистер Джерри! Донья Нильда валерьянку горстями пьёт, ещё с расстройства заболеет, — окончив тираду, Нанси выдохнула.
— Может, съездить к этим людям? — неуверенно предложила Фэр.
По утомлённому лицу Джерри было ясно — никуда ехать он не хочет.
— Донья Нильда тоже считает, что с семейкой Айлин надо договориться, — Нанси складывала в шкаф одежду, раскиданную по комнате.
— А ты знаешь их адрес, Нанси? — спросил Джерри, уже понимая — от общения с маргиналами ему не открутиться.
— Знаю. Сейчас, — Нанси покопалась в кармане джинсов. Выудив бумажку, протянула её Фэр.
— Мерзкое местечко! Самая криминальная трущоба — Вижья-31, — брезгливо поморщилась Фернанда. — Её и копы боятся.
Обув тапочки в виде чёрных котов, Джерри застучал ногами по бортику кровати. Взяв у Фэр бумажку, вчитался в адрес. Приложил пальцы ко лбу, как при головной боли.
— Джерри, тебе нехорошо? — обеспокоилась Фернанда.
— Нет, мне чудесно! — нервно выпалил он. — Ты правда собралась ехать в трущобу, май дарлинг?
— Ну да, а что такого? Мне жаль донью Нильду, бедняжка расстроилась, — наврала Фэр. Поездка эта была предлогом отделаться от задушевных бесед с Джерри. — Давай собирайся, съездим, проветримся.
— В трущобе мы особенно проветримся, — уколол он.
Но возражать не стал. Оделся попроще (в чёрные джинсы и футболку с черепушкой), и они покинули гостеприимный дом.
— Не стоит туда ехать на Феррари, — скептически заметила Фэр, когда они сели в авто. — А то обратно пойдём пешком.
— Разумеется, ты лучше знаешь. Я же никогда не был в трущобе! — огрызнулся он. — Доедем до Реколеты, там припаркуемся и возьмём такси. Или ты собралась переться на автобусе?
— Ты как обычно невыносим с этим зазнайством! — пробурчала Фернанда.
Джерри смерил её колким взглядом. Но, перед тем, как завести мотор, легонько чмокнул в нос.