— Я только хочу сказать, что нельзя ни от кого требовать так много.
Она села на кровать, сдаваясь.
Мэнн кончил закреплять оружие. Снова надел рубашку и сунул в ботинок «Делайлу». Затем достал из своего чемодана полуавтомат и протянул его Бекки:
— Справишься?
Она кивнула — с этой игрушкой она была хорошо знакома. Много раз стреляла из такого на полицейском полигоне. Мэнн вытащил патроны и бросил их на кровать.
Она посмотрела на него, в ее глазах плескалось отчаяние. Он знал: она не хочет, чтобы ее оставляли здесь.
Мэнн положил руку ей на плечо:
— Там ты будешь мне только мешать. Мне нужно, чтобы ты осталась здесь и защищала приют и святого отца Финна.
В дверях возник Финн:
— Ничего не выйдет, я здесь не останусь. Кроме меня, у этой маленькой девочки никого нет, и я ее не предам. Я пойду с вами. Не успокоюсь, пока не спасу Майю. Это мой долг перед Средой. Я в чем-то подвел ее, но готов умереть, чтобы вырвать из рук мерзавцев ее дочь.
— Тогда все ложится на твои плечи, Бекки. Мерси и Рамон будут здесь и помогут тебе.
Финн был сосредоточен — он готовился к битве. Лицо блестело от пота, глаза сверкали.
— Да. И еще одно: пожалуйста, пусть Эдуардо от вас не отходит. Он вам доверяет.
— Никогда у меня еще не было напарника священника, святой отец, — улыбнулся Мэнн.
— Я тебя не подведу, Джонни. Буду сражаться, используя все, что Господь вложит в мои руки. Я верну эту маленькую девочку.
— Возможно, мы ввязываемся в чертовски горячую битву, святой отец. Против нас целая армия бойцов «Во син син», которые готовы объявить войну «Белому кругу», хотя, может статься, появится хорошая возможность вызволить Майю.
— Вы хотите сказать, если разразится третья мировая? Я бы предпочел помешать ее началу.
— Всегда готовы кинуться спасать мир, святой отец, так ведь? — Мэнн улыбнулся.
После того как Финн оставил Мэнна и Бекки одних, они переглянулись. Она улыбнулась:
— Ты забавно выглядишь в этой одежке.
Мэнн позаимствовал у святого отца синюю клетчатую рубашку.
— Это мой маскировочный костюм.
Она кажется потерянной, подумал он. Надень на нее шорты в цветочек и розовую футболку, и она будет как маленькая девочка из приюта, если, конечно, не обращать внимания на полуавтомат в ее руках.
— Во всем этом какой-то жуткий смысл, верно?
— Угу… — Мэнн подошел к ней, взял из ее рук ружье и крепко обнял. — Боюсь, что так, Бекки. — Он поцеловал ее в макушку. — Увидимся, когда все закончится.
В дверях снова появился Финн:
— Время отправляться, Джонни?
— Да, святой отец.
— Ладно. Но ведь когда-то все это закончится, правда?
Глава 71
Было половина третьего утра, когда они остановились на боковой дороге, ведущей к Филдс-авеню. Финн и Джонни Мэнн вернулись на авеню пешком. Мэнн немного задержался — среди гниющего мусора он увидел тело мужчины, скрючившегося в неловкой позе, которую, как Мэнн знал, человек принимает только в смерти. Он был еще теплый, но уже распространял запах смерти, крови и экскрементов. У него было перерезано горло. Мэнн наклонился ближе, чтобы лучше видеть. Глаза трупа были открыты. Голова почти отделена от тела — четкий удар широким лезвием. Так казнят триады.
Они миновали несколько маленьких баров. Мэнн заглянул внутрь и впервые увидел бойцов «Во син син». Они были элегантно одеты — шик тусовщиков, ведущих ночной образ жизни, — с зализанными волосами и бледными прыщеватыми лицами. Их золотые цепи были под стать их золотым зубам. Но они не улыбались. Они разбились на патрульные группы, охотились стаями.
Мэнн и Финн перешли на более темную сторону улицы. Мостовая то опускалась, то поднималась и была так сильно выщерблена, что им приходилось двигаться медленно. Ночь шумела — кругом бродили толпы секс-туристов. Импотенты, озабоченные, стремящиеся ко всякого рода излишествам — все собрались в Анджелес-Сити. В воздухе витал знакомый запах жареных морских продуктов и чеснока, который даже перебивал вонь сточных канав. Фонари на Филдс-авеню отсутствовали. Весь свет поступал из открытых магазинов и от неоновых вывесок.
Мэнн и Финн посторонились, уступив дорогу группе парней. Один тащил под мышкой маленькую филиппинку, которая смеялась и визжала в шутливом протесте, тогда как другая, ее подружка, орала непристойности в адрес группы обслуги гостей, стоящих у входа в клуб. Девушки в ответ посылали им воздушные поцелуи.
— Увидимся позже, мальчики! — крикнули они.