На линьку у нее уходит около часа, а ровно через тридцать минут после того, как самка сбросила последний клочок старого панциря, пора приступать к делу. Собственно совокупление у омаров происходит на удивление романтично, хотя и скоротечно. Под чарами самки недавний тиран превращается в нежного любовника. Сразу после линьки он становится на стражу ее беззащитного мягкого тела, возвышаясь над нею на вытянутых сомкнутых клешнях, и позволяет себе в адрес самки разве что ласковые поглаживания длинными усами-антеннами. В назначенный час самец заходит на самку сзади и – вроде бы собирается взлезть на нее по-собачьи. Но тут происходит, вероятно, нежнейшее из арсенала любовных тело-движений в царстве беспозвоночных: омар бережно приподнимает самку со дна и, как в колыбель, укладывает себе на сомкнутые ходильные ноги.
Вздыбившись аркой на клешнях и воткнутом в песок хвосте, омар нежно переворачивает самку на спину и подтягивает ее вверх, к себе. Самка помогает ему, распрямив хвост и вытянувшись, насколько это возможно, в струнку. Оказавшись брюшком к брюшку, оба начинают неистово махать плавательными ножками, а самец вводит первую пару видоизмененных плавательных ног, так называемые гоноподы, внутрь спермоприемника самки. Каждая гонопода имеет структуру желоба. Самец сжимает его в трубку, по которой и вводит в семенной мешок самки сперматофор. Она безропотно дожидается, лежа в гамаке из его сомкнутых рук… точнее ног, пока он не завершит исполнение этих нескольких вводно-поступательных движений. Затем следует еще одна серия помахиваний ножками и мочеиспусканий, а затем самец нежно переворачивает самку ногами вниз и опускает обратно на дно. Совершенно измотанная, она возвращается вглубь убежища. Через несколько дней она покинет логово… и ее место вскоре займет следующая самка.
Такова серийная моногамия в исполнении американского омара{56}.
Примешанный к запаху самца аромат обхаживающей его самки помимо подчинения себе воли самца, вероятно, играет еще одну важную роль – помогает сдерживать очередь других претенденток к доминантному самцу, образовывающуюся у входа в его логово. Моча лишь мужской особи может служить сигналом «иди-ка сюда», а вперемешку с мочой самки – аналогом таблички «занято».
Как показывает пример других животных, включая человека, на точных временны́х рамках цикла вызревания яиц в организме самки (овуляции) могут по-разному сказываться сигналы о ритмах жизнедеятельности других женских и мужских особей, обитающих в непосредственной близости. Отсюда и столь поразительные эффекты наподобие женских общежитий, где у всех студенток менструации синхронизируются и наступают в одни и те же числа, и способность самок омара варьировать сроки линьки таким образом, чтобы у каждой особи был шанс попасть «на прием» к доминантному самцу, изыскав подходящее временно́е окно. Точный механизм этой рассинхронизации до сих пор неизвестен, но наиболее вероятной представляется версия ориентации по биохимическим наводкам.
У самых обычных морских улиток рода Crepidula (крепидула) самки, однако, поднимают искусство преображения с помощью феромонов на новую высоту. В достаточном числе водящиеся вдоль берегов Новой Англии, эти улитки, которых еще называют «лодочными ракушками» и «морскими сандалиями», представляют собой род моллюсков, обладающих занятной способностью строить покосившиеся и грозящие обрушиться «пизанские башни», взгромождаясь друг на друга. Домики на горбу у них дуто-вычурные, а стоит перевернуть их ножкой вверх – и взору открывается основание в форме лодочки. Окаймляют это подбрюшье вывернутые наружу и выступающие бортовые кромки раковин, откуда еще одно из местных названий – «улитка-блюдечко». Проплавав несколько недель в открытом море среди планктона, личинки улиток (велигеры, или парусники) затем выпадают в осадок, и на дне с ними вдруг начинают происходить удивительные метаморфозы.
Если детеныш улитки-крепидулы оказывается на дне особняком от других, он сначала быстро вызревает в самца{57}, а затем столь же быстро превращается в самку. Да, «морские сандалии» меняют пол, в биологии это явление называют дихогамией или последовательным гермафродитизмом. Термин «гермафродит» происходит от имен греческого бога Гермеса и богини Афродиты. Обычно он используется для обозначения особей, имеющих одновременно и мужские, и женские половые органы и/или признаки. Это так называемый синхронный гермафродитизм – весьма распространенное явление среди морской фауны, а для однодомных растений это и вовсе норма: все розы, к примеру, имеют и тычинки, и пестики – и способны к самоопылению. А вот «морским сандалиям» и прочим крепидулам присущ гермафродитизм иного рода – последовательный. То есть у особи сначала развиваются все признаки одного пола, а затем другого. Такая стратегия полового размножения в море весьма распространена, и поглубже мы рассмотрим ее в следующей главе. Пока же просто считайте, что улитка-одиночка обладает удивительной способностью к метаморфозам: сначала у нее отрастает пенис, а через какое-то время он рассасывается – иногда всего-то через пару месяцев{58}, – и она начинает функционировать в режиме самки. Вызрев как самка, одинокая улитка испускает мощный феромон, чтобы привлечь побольше сородичей.