Пятая улица имела свои секреты, по большей части связанные с легендарными студентками. О них рассказывали много историй, одни из которых были правдой, а другие — искусным вымыслом. Наиболее знаменитой, распространившейся по университету со скоростью пожара, стала легенда об Арве. Эта красивая студентка заметно отличалась от прочих чересчур короткой стрижкой и мужественной походкой. Все ее боялись. Одна из девушек клялась, что однажды, когда Арва сидела на скамейке, из-под ее длинной черной юбки виднелись края белых мужских подштанников. Другая твердила, что как-то раз Арва самым предосудительным образом обвила рукой талию своей соседки. Садим чуть не умерла от страха, когда Арва внезапно возникла рядом в тот момент, когда речь зашла о ней. Прежде девушка никогда не видела Арвы и понятия не имела, в какой переплет попала, пока ей не сказали, что вон та студентка, которая стоит у стены, с загадочной улыбкой на губах, и есть Арва!
— Думаете, она меня слышала? А если слышала, что теперь будет? — спросила Садим, и на ее лбу выступил пот.
Подруги сказали, что отныне ей не стоит ходить по кампусу в одиночку, поскольку, вне всяких сомнений, Арва занесла ее в свой черный список.
— Да хранит тебя Бог, Саддума. Держись подальше от четвертого корпуса, он самый старый и стоит на отшибе.
Говорят, Арва подкарауливает девушек, которые туда заходят. Здание такое заброшенное и отдаленное, что никто не услышит, если ты будешь кричать или ломать дверь.
Лесбиянка Арва! О Господи! Правда ли, что она действительно стала выпускницей Олайши? Я долгое время ничего о ней не слышала. Арва была легендой, наравне с прочими мифами этого старинного и высокочтимого кампуса.
По завершении первого семестра Ламис и Тамадур перебрались из Олайши в Малаз, где Мишель изучала компьютерные технологии; в течение семестра им предстояло заниматься естественными науками, после чего перейти в женский медицинский колледж и пробыть там два года, а затем отправиться в университетскую больницу имени короля Халида и закончить там курс обучения. Эта последняя инстанция вызывала зависть всех прочих девушек, потому Что практику в той же самой больнице проходили парни из мужского медицинского колледжа — дантисты, фармацевты и так далее.
Мысль о встрече с представителями противоположного пола занимала многих студентов, равно парней и девушек. Некоторые изначально поступали в колледж по этой причине, пусть даже общение, о котором они грезили, было строго ограничено. Врачи-мужчины обучали девушек студенток; студентам — практикантам позволялось обследовать пациенток, но представителям обоих полов не разрешалось вместе находиться в аудитории или комнате отдыха. Контакт с противоположным полом не простирался дальше случайных и кратковременных встреч в перерыве между лекциями или на молитве (парни не случайно предпочитали молиться вблизи того места, где обычно собирались девушки) и быстрых взглядов украдкой в больничном коридоре или в лифте. И все же это было лучше, чем ничего.
ПИСЬМО 8
Кому: seerehwenfadha7et@yahoogroups.com
От кого: «seerehwenfadha7et»
Дата: 3 апреля 2004 г.
Тема: Тем, кто не верит в чудеса
Во-первых, я приношу всем извинения за то, что запоздала с письмом. Сильный грипп помешал мне вчера писать, поэтому вы читаете мое послание в субботу вместо пятницы. Абдулла, не сердись, что выходной[16] у тебя выдался скучным, особенно после того, как ты привык, что мои письма разгоняют пятничную тоску. Прости меня, Гада, за то, что сегодня тебе не о чем было поговорить с коллегами в банке (и, кстати, спасибо, потому что ты — первая девушка, которая написала мне с тех пор, как начался этот скандальный проект). Прости, Рахид (ты славный парень), зато, что я сбила тебя с толку; ты запутался, какой сегодня день нежели и какая дата, и чуть не забыл отправиться утром на работу — и все потому, что я запоздала с письмом!
Я накрасила губы ярко-алым и поставила рядом большую тарелку маринованных огурцов. Нужно постоянно иметь под рукой что-нибудь съедобное, чтобы не забывать о пикантном вкусе разоблачения.
Гамра привыкла к новой жизни. Ей стало ясно, что поведение Рашида вызвано не просто чувством застенчивости или неловкости перед женой, которая внезапно вошла в его жизнь. Здесь крылось нечто большее. Гамра не могла подобрать названия его поступкам, пусть даже целая вереница слов упорно, против ее воли, просачивалась из сознания в сердце: «Мужчина, которого я люблю, ненавидит меня. Он хочет уйти».