Молчим. Рассматриваю его напряженный профиль и в упор не вижу издевок. На меня вылилась исповедь.
- Почему говоришь?
- Я поднимаю руки. Хочу тебе сдаться.
- Ведь ты же так красива в свои восемнадцать, - заканчиваю. А это ведь не рэп. И, вообще, это не пижон, это другой кто-то.
Сворачиваем к озеру. Сергей кивает:
- Ночью на берегу классно. Да и днем неплохо. Нет никого. С этой стороны не купаются особо, камни. Но ночью лучше. На той стороне всё в огнях.
Звонит мой телефон. Вижу имя Антона. Убираю звук.
- А что Вика?
- Ничего, - Сергей откидывается на сиденье. - Она за призом гонится. Чтобы среди таких же спортсменок трофеи сравнивать. Чей круче.
- А ты не приз? - поворачиваюсь, щекой прижимаюсь к сиденью.
- Не-а, - говорит он. - Вика, вообще, первая за последнее время. С кем как-то общаюсь.
Снова звонит Антон.
- Антон? Отключи звук совсем.
- Щас, - сбрасываю звонок. - А последнее время это сколько?
- Как тебя увидел первый раз. В марте.
- В смысле ты полгода с девушками близко не общался? - хмыкаю. - Ну, конечно.
- Правда, - утверждает Сергей.
- А что ты с ними делал?
- Не веришь? - поворачивает голову. - Ничего ни с кем не делал.
- Почему?
- Не хотел.
- А с Викой захотел?
- При чем тут твоя Вика? Она, Антон. Если бы даже ты с ним сама не рассталась, я бы помог.
- И вот полгода ты прям терпел?
- Не хотел.
- А теперь захотел?
- Ага.
Он нормально отвечает на все вопросы, даже на дотошные, я пристаю, а он все равно отвечает, без всякого стеснения, спокойно, так, словно доверяет мне безгранично, и я никак не могу с ним наговориться.
- А ..
Он наклоняется ко мне и осторожно целует, и это странно, я привыкла по-другому. Но мне нравится. Отвечаю.
И думаю про отключенный звук на телефоне. И не понимаю, это предательство или нет. Если мы с Антоном расстались, значит, наверное, нет.
Он наваливается сверху, одной рукой опускает сиденье, и я покорно проваливаюсь вниз. Обнимаю за шею, он растегивает мою ветровку, стягивает ее, целует ключицы.
У меня на губах его вкус, сладкий кофе.
В голове кашка-минутка с комочками, еще несколько часов назад он посоветовал мне заняться самоудовлетворением, а сейчас мы вместе, в его машине, и не бесим друг друга, развернулись на сто восемьдесят и залипли, но у меня вроде как были серьезные траблы с реальностью, а теперь едва ухватываю обрывки от них.
- А родители что? - уворачиваюсь.
- Хоть что. Они скоро улетят.
- Не с концами же.
- Они взрослые люди. Мы тоже, - его ресницы щекочут мне нос.
- Ну не так чтобы. Они нас содержат.
- Я сам зарабатываю.
- Где? - приподнимаюсь на локтях.
- Потом, - он опрокидывает обратно.
Быстро привыкаю к его манере целоваться. И к продолжительности - никаких пауз. И глаза не закрываю. Он сказал что-то о чувствах, а такого запредела не то, что не ждала, я не вникаю. До этого видела маску, а сейчас вижу, как нежность может изменить черты лица, когда только даешь ей волю, и вот в такое его лицо можно встрять сходу и я уже в розовых очках.
Его руки у меня под футболкой, по животу вверх, задирают спортивный топик. И тут он так сжимает меня и выкручивает, что упираюсь ладонями ему в грудь.
- Ну, Сереж, это больно.
- Сорри. Давно практики не было.
- Все равно не сочетается с тобой воздержание.
- А ты меня вообще знаешь?
Действительно. И хватит болтать.
Целую сама.
Он скользит ладонями по голой коже, растегивает пуговицу на шортах. В этот момент я просыпаюсь.
Нет, не в прямом смысле. Хотя, может, у меня правда крыша уехала, а на самом деле сижу в приемнике битый час в окружении санитаров. Но не могу уложить все в себе. И дать себя уложить в этом кресле не могу.
Секса не будет.
- Не получится, - убираю его руки.
- Почему? - он рассматривает мое лицо.
- Тебе самому-то хорошо?
Вжимается в меня бедрами. Чувствую, что очень, но я не про это.
- Сегодня ночью с Антоном. Сейчас днем с тобой? Мне такое некомфортно.
- Вот вы занимаетесь сексом в машине со своим парнем, - говорит Сергей.
- Мы с Антоном не занимались сексом в машине, - перебиваю.
- Я вообще-то про себя, - он скатывается с меня на другое кресло. - Антоша все.
- Ну да, - улыбаюсь.