Для того чтобы суть проблемы стала понятной читателю в полной мере, я должен раскрыть некоторые тайны психотерапии. С этой целью погрузимся, не торопясь, в чтение чудесного рассказа писателя-фантаста Рея Брэдбери "Рубашка с тестами Роршаха". Он посвящён теме лечебной суггестии (внушения).
"В автобус вскочил человек лет семидесяти. Я посмотрел на него и от изумления открыл рот: да ведь это, клянусь всеми святыми, психиатр Брокау! Он высился, как явившийся народу бог, бородатый, благожелательный, величественный, весёлый, снисходительный, всепрощающий, возвещающий истину, наставляющий - отныне и навсегда... "
Рассказчик был поражён: он воочию повстречал своего коллегу, знаменитого психиатра, бесследно исчезнувшего за десять лет до описываемых событий. Никто не ведал, куда он подевался, и великий психиатр, находящийся в самом зените славы, окончательно стал легендой. И вот Брокау нежданно и негаданно материализовался в городском автобусе!
"Он был облачён в светлые шорты, в мексиканские сандалии из черной кожи и... рубашку! О боже, какая это была рубашка!
Буйство линий и красок и повсюду рассыпаны, как цветы, мифологические звери и символы, настоящий шедевр искусства с беспрерывно меняющимся рисунком!
Доктор Брокау, окинув взглядом автобус, медленно двинулся по проходу. То и дело он останавливался, поворачивался в одну сторону или в другую и каждый раз что-то говорил вполголоса - то какому-нибудь мужчине, то женщине.
- Ну, что ты на моей рубашке видишь?
Мальчика, к которому обратился доктор, рубашка ошеломила, как цирковая афиша - он растерянно моргал.
- Лошадей! - вырвалось наконец у него. - Танцующих лошадей!
- Молодец! - Доктор заулыбался, хлопнул его по плечу и пошёл по проходу дальше. - А вы, сэр?
Молодой человек, захваченный врасплох неожиданностью вопроса, ответил:
- Я? Облака, разумеется.
- Кучевые или дождевые?
- М-м... не грозовые, во всяком случае. Барашки-облака, как руно.
- Хорошо!
Психиатр сделал ещё шаг или два.
- А вы, мадемуазель?
- Вот волны, высокие-высокие. - И юная девушка вгляделась ещё пристальней. - А это доски для серфинга. Как здорово!
И так продолжалось дальше, и каждому его шагу сопутствовал смех, и смех этот становился всё заразительней и превратился наконец в общее веселье. Первые ответы слышало уже не меньше дюжины пассажиров, и игра захватила всех. Например, эта женщина увидела на рубашке небоскрёбы! Этот ребёнок увидел зебр в африканской саванне. А вон та старая женщина увидела полупрозрачных Адамов и туманных Ев, изгоняемых из едва различимых райских кущ. Доктор присел с ней рядом, они зашептались, а потом он вскочил и двинулся дальше. Старая женщина видела изгнание из рая? Зато эта, молодая, видит, как Адама и Еву приглашают туда вернуться!
Этот замечательный старик был чудом природы, удивительным явлением, необузданной волей Господа, соединившей нас, разделённых, воедино. Когда он вскакивал в наш автобус, нам, пассажирам, друг до друга не было никакого дела. Но теперь мы добрососедски болтали, пересмеивались, хохотали и чувствовали, как слёзы от этого хохота очищают не только наши щёки, но и души.
Каждый новый ответ казался смешнее предыдущего. Киты. Водоросли. Зелёные луга. Затерянные города. Невиданной красоты женщина. Он останавливался. Поворачивался. Садился. Вставал. Рубашка неистовствующих цветов и образов раздувалась, как парус, и вот наконец, высясь уже надо мной, он спросил:
- А что видите вы, сэр?
- Иммануэля Брокау, конечно!"
И легендарный психиатр посвятил рассказчика в тайну своего исчезновения. Прежний Брокау объяснял свои профессиональные успехи умением схватывать суть психологических проблем пациентов и находить верные формулы лечебного внушения. Как это принято у психоаналитиков, он записывал встречи с больными на диктофон или на видео, но потом никогда не заглядывал в свои записи. Во-первых, он гордился своей феноменальной памятью, позволяющей ему запоминать беседы дословно и навечно. А во-вторых, абсолютное большинство пациентов, как бы подтверждая бесспорность целительного мастерства их доктора, безоговорочно поддавались проводимому им лечению.