- Не надо. Прошу тебя, - попросила она.
Но он поборол ее вялое сопротивление.
- Не надо так. У меня еще никого не было, - пролепетала она, чувствуя, как его сильные руки проникают все дальше под колготки.
Эта мольба чуть отрезвила его.
- Ты стесняешься меня? Тогда разденься сама, - властно проговорил он, не оставляя ей выбора.
Он поднялся, оправил примятые брюки и сказал:
- Я жду тебя в соседней комнате.
Лена осталась одна. Она хотела, но не могла уйти. Как заколдованная, она стала медленно раздеваться. Оставшись в одних маленьких прозрачных трусиках, она вышла в коридор. Дверь в соседнюю комнату была открыта. Она была темна. Сделав еще несколько шагов, она вошла в небольшую комнату. Он лежал на разобранной кровати под простыней, подложив левую руку под голову, в правой же - дымилась сигарета. Пепельница стояла на прикрытом простыней животе.
- Иди ко мне, - позвал он, неспешно гася сигарету и ставя пепельницу на пол.
Лена присела на краешек кровати. На полированной поверхности шкафа, стоявшего напротив, она увидела отражение его мощного торса, взметнувшегося и нависшего вдруг над ней, в мгновение распластанной на простынях. Лена почти не ощущала поцелуев, покрывающих ее обнаженное тело, прикосновений умелых рук, прокладывающих путь к своей цели. Она не могла оторваться от вида этой картины, в которой должна была играть одну из главных ролей, но оказалась всего лишь статисткой.
Он навалился на нее, сильно придавив мускулистым животом ее разведенные в стороны бедра. Лена прикусила губу, приглушив стон, рвущийся наружу от ощущения боли, пронизывающей ее, пока он прокладывал себе путь.
Она увидела на дверце шкафа, как его обнаженный зад с неистовством заработал над ней, ощутила ритмичные движения плотного инородного тела внутри себя. Сама того не осознавая, она прикрыла глаза, увлеченная этим новым ощущением. Потом вновь открыла, когда он после серии мощных ударов вдруг вышел из нее и, вжавшись ей в живот, с протяжным стоном обмяк на ней.
- А теперь марш в ванную, - распорядился он, переваливаясь на кровать.
Когда она вернулась, свежая и чистая после горячих струй, он встретил ее, сидя на кровати, словами:
- Иди-ка сюда, маленькая лгунья.
Он встал ей навстречу и, схватив за кисть, заломил ее за спину и наклонил ее лицом в идеально белую простыню.
- Никого не было? Да? Никого не было?
Лене было больно и обидно. Слезы полились из глаз.
- Значит, никого не было? - повторил он. Подхватив рукой под живот, он как игрушку приподнял ее, лежавшую вдоль кровати, и, поставив на колени, навалился сзади на нее. Она вновь увидела свое отражение на дверце шкафа и его, будто запрягшего ее. Но мир растворился в этой смеси боли и наслаждения, вдруг овладевшей ею. Чем больше неистовствовал он, желая без вины наказать, тем больше удовольствия получала она, стараясь наблюдать за его мощными движениями.
- У меня действительно никого не было. Я не обманула тебя, - прошептала она, когда он закурил сигарету.
- Я знаю. Ты никогда не сможешь обмануть меня. А теперь собирайся, тебе пора - родители будут волноваться.
Когда Лена ушла одеваться, он сел на край постели, порылся в карманах брюк, вытащил смятые купюры, потом - голый - вышел в коридор. Сунув ей в руку деньги, проговорил:
- Я не смогу подвезти тебя - машина не заправлена. Возьмешь такси.
Он позвонил ей через неделю и сказал, что ждет ее вечером у себя дома. Она не могла не прийти.
Лежа в постели, куря сигарету и стряхивая пепел в пепельницу, стоявшую у нее на животе, Иван Анатольевич сказал:
- Ты должна мне помочь.
- Я? Чем?
- Я хочу знать, о чем говорят и, главное, думают преподаватели твоего училища, чему они учат своих студентов. Их отношение к происходящим в стране событиям. О настроениях среди студентов. Я бы мог говорить тебе о долге перед родиной, которая сейчас находится в настоящей опасности. О том, что западные спецслужбы делают все, чтобы развалить нашу страну, внести раскол в общество, и основная роль в этом отводится интеллигенции. Я бы мог нарисовать тебе картину того, что должно случиться в ближайшие годы по сценариям, разработанным на Западе: отстранение КПСС от власти, развал СССР как единого государства, межэтнические, межрегиональные конфликты, использование страны в качестве сырьевого придатка и т.д. Поверь, эти планы даже не скрываются, они открыто пропагандируются в выступлениях государственных деятелей. Я мог бы нарисовать тебе картину хаоса, который ожидает страну в случае, если эти прогнозы сбудутся, когда к управлению государством придут криминальные структуры, когда Чикаго тридцатых годов покажется диснеевским мультфильмом по сравнению с тем, что будет в Москве... Я мог бы рассказать тебе, чей конкретный интерес скрывается за абстрактными идеями демократии, общечеловеческих ценностей, которые сегодня кое-кем навязываются обществу... Но я прошу лишь помочь мне!
- ...От тебя требуется только слушать, запоминать и записывать, продолжал он. - Никаких неприятностей, а тем более репрессий, не будет. Мы просто хотим знать о настроениях в обществе. И только в крайнем случае, слышишь - в крайнем, вызываем человека, проводим беседу. Что же касается психушек, тюрем, нарушений прав человека - все это в прошлом, и по сравнению со сталинскими временами, когда миллионы сидели в лагерях, - несколько десятков человек, находившихся на принудительном лечении или отбывавших наказание за антисоветскую агитацию, - пустяк... Я не в восторге от КПСС, партия погрязла в кумовстве, коррупции, но бороться с этим, подрисовывая на газетных стендах к названию газеты "Правда" приставку "не" - это ли не признак сумасшествия? А именно так боролся "с режимом" один нынешний герой-диссидент, отсидевший год в психушке... Я бы мог тебе рассказать о многом, но я не хочу этого делать, я прошу ???? ?????? ?? ?????: ?????? ???. ????? ????, ??? ???? ??? ??????????? ????????? ???????????...
- Хорошо, - проговорила она.
Загасив сигарету, он энергично поднялся с постели и стал одеваться.
- Мне бы хотелось, чтобы ты заглядывала сюда регулярно раз в две недели, в середине дня, часа на полтора-два. В какой день тебе удобно?
- В среду. В три. У меня перерыв до шести часов, до репетиции, - подумав, ответила Лена.
- Отлично. К следующей нашей встрече я приготовлю несколько документов. Это формальность, но она узаконит наши отношения. Кроме того, тебе не помешает небольшая доплата к стипендии. И еще, знай, наша организация всегда придет к тебе на помощь в нужную минуту. Ты понимаешь, что наши отношения, во всех смыслах, должны остаться строго между нами. О сотрудничестве с конторой никто не должен знать. Ты будешь иметь дело только со мной, я твой официальный куратор. Кроме того, мы будем иногда выходить с тобой на разные творческие тусовки... В Дом кино... В ВТО... Надо расширять знакомства, тебе это пригодится в будущем. И еще, многие известные деятели искусства наши добровольные помощники... Ты не будешь знать, кто именно, но помни - ты не одинока. Ты даже не догадываешься, кто они, но, поверь мне, среди них очень, очень известные люди... Если тебе нужно будет срочно связаться со мной телефон ты знаешь. Сюда, кроме своих дней, не приходи никогда!
Лена опаздывала. Уже десять минут назад она должна была выйти из квартиры, чтобы вовремя добраться до Пушкинской, где ее ждала Ольга - ближайшая подруга и сокурсница. Подводил чайник, который никак не хотел закипать. В квартире не было ни душа, ни горячей воды, да и вообще, семья жила в ней на птичьих правах.
Родители тщетно пытались поменять свою новую трехкомнатную квартиру в подмосковном военном городке на какую-либо жилплощадь в столице, поэтому вынуждены были по настоянию матери, которая хотела жить в столице, снимать квартиру. Им, можно сказать, повезло. Руководство одного из ЖЭКов, воодушевленное неразберихой перестройки, делало свой маленький бизнес, поселяя желающих в дома, определенные под снос, и оставленные коренными жильцами, отселенными в новые микрорайоны. Им позволили въехать в старый трехэтажный дом на Воронцовской улице рядом с метро "Таганская".