Так продолжалось почти три года. Состояние Кати все больше ухудшалось. На занятиях она «клевала носом», так как с вечера долго не засыпала, часто просыпалась. Несмотря на это, муж по-прежнему будил её среди ночи, чтобы совершить половой акт. Она запустила занятия, все валилось у неё из рук. Она даже жалела, что так рано вышла замуж и ничего, кроме дома и института, не видит. Ее сокурсницы после занятий разбегались развлекаться, а Катя уныло плелась домой. Ее раздражало ворчание матери, укоризненные взгляды отца, их замечания за её несдержанность, раздражал и муж. Если они очень ей докучали, она могла раскричаться, хотя раньше была спокойной и лояльной. После ссоры она плакала и просила у родителей прощения.
В связи с этим она обратилась к невропатологу. Тот сказал, что Катя просто переутомилась. У неё только что закончилась экзаменационная сессия, и ей пришлось два предмета пересдавать, а один экзамен отложили на осень. Невропатолог порекомендовал ей отдохнуть, есть фрукты и сменить обстановку. Катя послушалась и согласилась поехать на лето на дачу вместе с родителями. Муж все лето работал и остался в Москве. Он приезжал к ним лишь на выходные.
Кате действительно стало лучше. Она помогала родителям, варила варенье, загорала, купалась, общалась с соседкой, которая была её давней подружкой и даже тайком от мужа и родителей бегала с нею на танцы в деревенский клуб. Катя хорошо засыпала и крепко спала всю ночь.
Но уже в четверг она становилась напряженной и раздражительной. В пятницу приезжал её муж, он уезжал только рано утром в понедельник, и три ночи, которые он проводил с женой, сводили на нет благотворное влияние отдыха и перемены обстановки. Почти всю ночь он не давал жене уснуть, совершая по 3-4 половых акта. Утром Катю качало от слабости и недосыпания, у неё все болело, она ненавидела мужа и себя за «слабохарактерность».
Очень Катя вернулась в Москву, приступила к занятиям, успешно сдала экзамен. Но уже через два месяца она почувствовала, что не в состоянии заниматься. У неё часто болела голова, она не запоминала прочитанного, запустила занятия, стала вялой, ко всему безразличной, ещё более плаксивой.
В связи с этим обратилась за консультацией.
Супружеская пара, Виктор и Ася, обоим по 20 лет, студенты. Женаты год, детей нет.
До брака у них были сексуальные отношения, но как это водится у студентов, обычно после вечеринки и выпивки они уединялись где-нибудь и быстро-быстро завершали половой акт. Виктор был «сексуально озабоченным» молодым человеком и все время изыскивал возможность найти свободную квартиру или комнату в общежитии. Ася была влюблена, и тогда её такая прыть возлюбленного не тяготила. Но сама она при этом почти ничего не чувствовала.
После свадьбы молодые жили у родителей Аси. У них была своя комната, но Асе казалось, что их старенькая кушетка очень скрипит, и она все время шикала на мужа, чтобы он был не так энергичен. Он был молодым человеком без комплексов, и без особых разговоров спихивал жену на пол и совершал половой акт на полу. Если она обижалась, он весело отвечал: «Но ты же не хотела, чтобы кушетка скрипела, а пол ведь не скрипит!»
После такого полового акта (и в прямом и переносном смысле) в неудобной позе на жестком полу у Аси болело все тело. Она ворчала и отталкивала мужа, если он был очень настойчив. Но если ему очень хотелось, он не особенно церемонился и заявлял: «Теперь ты моя жена и изволь выполнять супружеский долг». Он, конечно, шутил, но Ася обижалась, что он не говорит ей ласковых слов, как прежде, а без всяких церемоний «заваливает на пол».
Как-то раз Виктор принес книгу с описанием поз полового акта и весело заявил жене, что теперь они заживут по-новому, освоят все позы и специально выберут такую, чтобы кушетка не скрипела. Но Ася отнеслась к его идее без энтузиазма.
Когда в тот же вечер Виктор приступил к реализации своего плана взаимного обучения. Он настоял, чтобы Ася не выключала свет, так как ему надо было время от времени заглядывать в книгу, и он шепотом командовал жене, как она должна повернуться, сесть или лечь, куда закинуть ноги, за что держаться и как двигаться. Дверь их комнаты не запиралась, и Ася с ужасом думала, что её родители, увидев, что свет в их комнате горит, решат, что Ася с Виктором ещё не легли и могут заглянуть, услышав непонятные звуки.