— Но ты так думаешь?
— Да, наверно.
— А как насчет мамы?
— Да, — взгляд Кэси стал печальным. — Она говорила мне, что ее замужество с папой не было счастливым. У него часто бывали вспышки гнева. Он всегда старался управлять нами.
— Каким это было для тебя?
— Вообще-то тяжко. Я ведь очень любила его. Мама заступалась за меня.
— Как пошли дела после развода?
— Не так плохо. Я сама заступалась за него. Он старался измениться. Маме было очень трудно, но обычно она делала все хорошо.
— Мне трудно понять это, Кэси. Вы с мамой были и остаетесь очень близкими людьми, но вы обе прошли через множество изменений.
— Она сказала, что, может быть, я хочу, чтобы она была несчастной.
— А как ты думаешь?
— Я желаю ей счастья, но теперь я несчастна.
— Как ты пережила развод?
— Нормально. Я говорила вам, что им вместе не было хорошо. Дело только в том, что она так счастлива теперь.
— И это тяжело для тебя?
— Да. Возможно, она права. Я больше люблю ее несчастной.
— Может быть, так было чем-то легче для тебя?
— А?
— Ну, ты привыкла к этому. Вы были так близки, и никого другого не было. Кажется, тебе также действительно надоедает ее сексуальная жизнь.
— Да, но вы не можете это изменить.
— Держу пари, что ты права.
Через пару дней Нина, Кэси и я в первый раз встретились вместе. Нина, директор начальной школы, была одета в свободный серый брючный костюм. У нее были такие же густые и длинные темные волосы, как у дочери, только с одной стороны пробивалась седая прядь. Они задержались в приемной, доедая мороженое. Я заметила, что они едят его одинаково, с нижней стороны конуса к верхней. Возможно, они делали так, чтобы не испачкать ковер, но я догадывалась, что это указывает на их сходство во многом другом. Когда я прервала их, Кэси, помогавшая маме в школе, рассказывала историю об одной молодой учительнице.
— Так вот, мама, она не знала, что я твоя дочь, и сказала: «Эта директриса чересчур строгая». Потом она посмотрела на меня и все поняла. Она чуть не упала в обморок. Я ей сказала: «Не волнуйся, девушка, ты не за ту меня приняла».
— Так твоя мама, Кэси, не такой начальник, из-за которого стоит волноваться?
— Нет, учителя считают ее хорошей. Конечно, директорам положено быть страшными, правильно, мама?
— Правильно, Кэси.
— Нина и Кэси, вы обе выглядите так, будто заслужили премию года в номинации «Дочки-матери». Но вы сидите здесь, у меня в кабинете, о чем бы вам хотелось поговорить?
После короткой паузы Нина сказала:
— Мы хотим поговорить о сексе.
— О, мама, не надо снова о том же...
— Ну, Кэси, мы именно с этим попали в беду, давай сделаем еще попытку.
— Я уже рассказала ей все, — заявила Кэси, кивнув в мою сторону. — Все в порядке.
— Так что, теперь у вас нет недоразумений? — спросила я.
— Доктор Понтон, вы знаете, что я имею в виду. После нашего разговора я чувствую себя лучше. Мама стала больше времени проводить со мной.
— Так что все хорошо. Вы много разговаривали с мамой?
— Вроде того, — сказала Кэси. — Знаете, я сказала ей, что этот секс сводит меня с ума. Они стали вести себя тише, а я тоже стараюсь не прислушиваться.
— Ты слушала? О, Кэси...
— Это вроде шокировало меня, мама.
— Что шокировало тебя? — прямо спросила Нина.
— Это был не только шум. Вы были такими другими, такими счастливыми. То, что ты стала такой, говорит в пользу Брета... — она не могла найти слов и боролась с собой. — Мама, я рада, что ты счастлива. Ты заслужила это.
Я увидела, что у нее сохранились прежние ощущения.
— Кэси, но какие-то чувства у тебя остались.
— Да, остались, хотя ты и Брет всегда стараетесь быть вместе со мной. Мне жалко папу.
— Кэси, меня тоже удивляет ситуация с Бретом, — сказала Нина. — После развода я не ожидала встретить кого-нибудь. Мы с Бретом были просто хорошими друзьями, а потом произошло это. Я тоже отчасти чувствую неловкость из-за замужества с папой. Он и я очень старались.
— Я знаю, что ты старалась, мама. Может быть, если бы я была в колледже...
— Тебе трудно видеть это, Кэси.
— Ты такая счастливая и словно улетаешь куда-то далеко. Одна из моих подружек видела, как ты висела на Брете. Она сказала: «Твоя ли это мама?»
— Она что-нибудь еще сказала, Кэси? — спросила я, почувствовав что-то недосказанное.
— Ну, она удивилась, что ты такая сексуальная, ответила Кэси, глядя в глаза своей матери.
— Держу пари, что она употребила другие слова, — сказала Нина.
— Ну, нет... Не так, мама, но все в порядке... только это был удар.