В этот момент Дженни скорчила отвратительную гримасу и изобразила кляп, но я не поняла, что она этим хотела сказать.
— Дженни, как по-твоему, почему даже идея об этой вечеринке так сильно досаждает тебе?
Она выдержала минутную паузу и начала медленно:
— Не знаю. Кажется, я ожидаю, что она точно знает, а иногда даже вы знаете, что я чувствую. Я даже не знаю, что я чувствую, но ожидаю, что вы знаете.
— Ты знаешь, что ты расстроена этим.
— Да, я это знаю. Это похоже на весенний обряд, празднование созревания девушки, девочки с цветами в волосах, танцующие вокруг какого-то столба... Боже, это в старом стиле и так великолепно.
Мы обе рассмеялись тому, как она представляет себе эту церемонию, а затем я спросила, какой реакции она хотела бы от своей матери.
Она улыбнулась и сказала:
— Ну, я собиралась сказать никакой, но знаю, что это не совсем верно. Мы никогда не были так близки с тех пор, как они развелись. Мы много спорили обо всем. Кажется, я хочу, чтобы она прислушивалась ко мне, проводила время со мной, может быть, отправилась со мной на велосипедах на гору Тамалпаис, как это бывало раньше. Хотя, похоже, что с этой вечеринкой она взяла верх. Она превратила это в нечто публичное, в спектакль.
— Как ты теперь относишься к своим месячным?
На мгновение это поставило Дженни в тупик. Было ясно, что ей легче разговаривать о матери.
— Возвращаясь к рассказанному сну, я догадываюсь, что это неприятность. Но я рада, что больше не надо ждать. Я надеюсь, вы не будете возражать, что я позаимствовала у вас книгу.
— Какую книгу?
— «Менструация и психоанализ». Это как раз рядом с книгой «Праздник девичества. Возобновление красоты и яркости первых месячных юной девушки», вероятно, настольной книги моей мамы в на-стоящее время.
— Что ты думаешь о ней?
— Что она из тех, которые трудно читать.
Мы обе рассмеялись, и я пообещала найти несколько книг о менструациях, которые ей будет легче усвоить. Воображаемая картина того, как Дженни вчитывается в этот учебник, тронула меня. Я знала из своей практики, что девочки жаждут знаний о своих месячных. Их нелегко получить. Некоторые девочки говорили, что читают листовки-вкладыши в упаковках тампакс в поисках информации, любой информации. Именно для этого я держала у себя в приемной несколько книг, включая ту, что Дженни отвергла, книгу, которая была гораздо проще, чем объемистый том по психоанализу. Я поместила их в приемной, чтобы показать девочкам, что такие книги существуют и что менструация является предметом, заслуживающим описания и ознакомления.
Когда Дженни укладывала свой рюкзак перед уходом, я спросила, как отреагировал на ее рассказ папа, у которого она жила на прошлой неделе.
— А я не говорила. Я не уверена, что собираюсь сказать. Дженни взвалила на себя тяжелый рюкзак, но в тот самый момент я почувствовала, что она хочет узнать мое мнение об этом. Я думала о том, как тяжело должно быть Дженни в двойном спальном мешке со своим отцом, в так стесняющей ее близости. Из своего опыта я знала, что девочкам часто нелегко рассказать об этом своему отцу. Глядя в лицо девочке, я поддержала ее выбор:
— Это нелегко для большинства девочек, Дженни. Ты разберешься в этом.
В ожидании приглашения
После ухода Дженни я поинтересовалась, какие книги она выбрала. Из того, что у меня было на эту тему, она взяла книги, содержание которых больше касалось медицинской стороны вопроса. То же самое я наблюдала у других девочек. Ясно, что давно существующие культурные запреты препятствуют открытому обсуждению менструации, и это передается девочкам очень рано, задолго до первых месячных. Одним из способов сделать эту тему приемлемой является проведение учебы.
Менструации все еще являются критическим опытом для взрослеющих девочек. Недостаточная реакция культуры только приводит к дальнейшему молчанию девочек и помогает поддерживать табу. Размышляя об этом, я ожидала приглашения.
Тем временем я обнаружила на своем автоответчике послание от папы Дженни. «Здравствуйте, доктор Понтон. Я весьма смущен тем, что мне пришлось звонить вам по такому поводу, но с этого момента я не разговариваю с Сарой и не думаю, что кто-нибудь сумеет изменить мое решение. Гм... Я вполне уверен, что у Дженни были первые месячные, когда она жила у меня на прошлой неделе. Тогда я хотел поговорить с ней об этом, но не поговорил. Затем Сара послала это приглашение моей сестре и моей матери. Она устраивает вечеринку для Дженни и приглашает их, мою сестру и мою мать. Не можете ли вы как-нибудь позвонить мне?»