Он рос пугливым, вздрагивал от резких звуков, часто плакал, плохо спал, часто просыпался от ночных кошмарных снов и, плача, громко звал мать. Родители считали его нервным и ранимым ребенком, никогда не только не наказывали его, но даже не повышали на него голос и терялись в догадках, отчего мальчик так плаксив и всего боится. Отец настаивал, что ребенка надо проконсультировать у детского психиатра, но мать возражала, полагая, что визит к врачу испугает ребенка.
Когда мальчик пошел в школу, он со слезами упросил родителей, чтобы они оставляли его в школе на продленный день, только бы не видеть ненавистную няню. Но родителям он сказал, что так ему легче готовить уроки. В 6 часов няня забирала его из школы и по дороге домой "шипела" свои угрозы. К этому времени родители были уже дома, и мальчик старался все время проводить рядом с ними, со страхом ожидая ночи. А ночью няня побоями и угрозами вновь заставляла его стимулировать свои половые органы или мастурбировала в его присутствии. Когда она начинала стонать и сотрясаться в конвульсиях, ребенок, не понимая, что с ней происходит, с тайной радостью надеялся, что она задохнется и умрет.
Так продолжалось до тех пор, пока Алексею не исполнилось 12 лет. В няне он уже не нуждался, но она выполняла всю домашнюю работу и по-прежнему жила у них. Алексей к этому времени уже многое знал из рассказов сверстников, тяготился своей "постыдной тайной" и больше всего на свете боялся, что кто-нибудь из сверстников об этом узнает. Себя он считал "грязным подонком" и "слабовольной тряпкой", но моральных сил противостоять жестокой няне у него не было.
Когда он учился в 5-м классе, во время медицинского осмотра школьный врач обратила внимание, что руки, грудь и спина мальчика в синяках от щипков. Она стала расспрашивать его, а Алексей расплакался и выбежал из ее кабинета. Врач рассказала обо всем классному руководителю, и та была просто поражена. Родители Алексея — интеллигентные люди с высшим образованием. Педагог не раз обсуждала с ними, почему он так боязлив, сторонится одноклассников и часто плачет по любому пустяку. И, решив, что родители систематически истязают ребенка, она вызвала их в школу. Те были просто потрясены. Дома они устроили допрос и няне, и Алексею. Он признался, что она его истязает, а о ее сексуальных домогательствах ничего им не рассказал — как он говорит, ему было стыдно, он боялся, что его будут презирать даже родители. Няню отослали в деревню, но мальчик был по-прежнему подавлен, замкнут и плаксив.
Со временем острота его переживаний несколько сгладилась, но тем не менее, он многие годы мучился от комплекса неполноценности. Его сверстники ухаживали за девушками, а Алексей презирал самого себя и считал, что он недостоин общаться с девушками.
Закончив школу, он поступил в институт, но и среди сокурсников был одинок. Для себя он писал трагические стихи о своей "загубленной жизни", о том, что он "обречен на одиночество". Однажды листок с его стихами случайно оказался на столе сокурсницы, которая решила, что они посвящены ей. Она со смехом зачитала стихотворение перед всей группой, спрашивая, кто из ребят является ее воздыхателем. На Алексея она даже не подумала, решив, что автор — парень, который ей нравился, и кокетливо добивалась у него признания в авторстве. Придя домой, Алексей пытался отравиться, выпив какие-то таблетки из домашней аптечки, но потом сам испугался и вызвал искусственную рвоту. Почему он так поступил — и сам не знает. К той девушке он не испытывал никаких чувств, просто ему показалось, что все сразу догадаются о его "позоре".
После этого случая он длительное время был подавленным, рассеянным, почти не спал ночами, а днем "клевал носом" на лекциях и запустил занятия. Летнюю сессию он не сдал, и родители, боясь, что его отчислят из института, решили оформить академический отпуск якобы по болезни. Терапевт не обнаружил у Алексея никаких оснований для освобождения от учебы, а невропатолог после обследования порекомендовал обратиться к психиатру.
Тот факт, что у женщин чаще бывает расстройство сексуального влечения, чем у мужчин, может быть связан с тем, что девочки чаще, чем мальчики, являются объектом насилия и растления.