Черт возьми, как же трудно.
Джордж нашел себе местечко, откуда сможет присматривать за мной, но при этом
вести собственный разговор, эффективно оставив меня для собственного плана, но все же
под контролем. Я чувствовала себя ребенком на поводке, в некотором смысле, но было
приятно знать, что я под присмотром. Было трудно, я оказалась в запутанном мире, и была
рада, что кто-то ведет меня в нем.
У меня было несколько коротких бесед, пока я не обнаружила, что разговариваю с
высоким мужчиной в элегантной одежде и с дорогой стрижкой. Я едва успела
представиться, когда ко мне незаметно подошел Джордж.
— Милая, я не представил тебя Леону, не так ли? — Джордж провел официальное
знакомство. — Делайла Флорес, это Леон де Лука, очень хороший друг. Леон, это Делайла.
Она новенькая в городе.
Леон пожал мне руку, держа мои пальцы свободно, почти безвольно. Я думала, что
Джордж тонко направлял меня. Леон, Джордж и я вели праздный разговор, пока Леон не
извинился и не ушел, а Джордж набросился на меня с раздраженным выражением.
— Делайла, дорогая, у тебя совсем нет гей-радара? — спросил он резким шепотом.
— Думаю, нет.
Джордж мягко рассмеялся.
— Ну, это довольно очевидно. — Он осмотрел помещение и указал на мужчину в
достаточно хорошей одежде, но без изысканной элегантности, какую проявил Леон. —
Видишь его? Он гей или натурал?
Я изучала его.
— Натурал?
Джордж закатил глаза.
— Нет, сладкая. Он еще больший гей, чем я.
— Есть разные уровни геев?
Джордж разразился истерическим смехом, вытирая глаза средним пальцем.
— Ох, боже, сладкая, ты не имеешь ни малейшего представления, так ведь? На
самом деле, это справедливый вопрос, но не важный на данный момент. Видишь, как он
стоит? Весь его вес на одной ноге, другая едва касается пола, и подергивается. Посмотри
на его руки, то, как они сложены, и на его жесты, пока он разговаривает с другими? Кроме
того, его одежда. Она не дорогая, но идеально сидит на нем, и все подходит друг другу, от
обуви до ремешка часов. Но это не значит, что гетеросексуал не может хорошо одеваться,
просто это не одно и то же.
Джордж снова просканировал толпу и на этот раз указал на другого мужчину:
высокого, с жестким стилем, в свободной и более повседневной одежде.
— Теперь посмотри на него, — сказал Джордж, осторожно указывая пальцем за
своим напитком. — Видишь, его одежда немного больше по размеру, джинсы не
обтягивают его задницу, что мило, между прочим. Ногти подстрижены, но грубо. Он
мечтатель, но абсолютный натурал. Посмотри на его позу. Ноги на ширине плеч, одна рука
в кармане, другая держит пиво.
Я покачала головой, пораженная взглядом Джорджа на детали.
— Я могу пофлиртовать с ним?
Джордж снова рассмеялся.
— Сладкая, ты взрослый человек. Ты можешь сама принимать решения. Но да, с ним
флиртовать безопасно. Я бы это сделал, если бы он играл за мою команду. Я имею в виду,
боже, сладкая, посмотри на эти руки! — Он повернулся, чтобы уйти, но наклонился ближе
и тихо прошептал мне на ухо. — Если ты будешь с ним беседовать, не говори, я повторяю:
не говори ничего о том, почему ты приехала в Чикаго. Никакой личной драмы. Будь легкой
и невинной. Ты здесь по работе.
На этом Джордж не спеша оставил меня с полупустым напитком и взволнованным
сердцем.
Парень был горяч. И теперь, когда Джордж указал на различия, я видела, что не
смогла бы принять его за кого-то, кроме гетеросексуала. Под этим я имею в виду человека
в целом. И для записи — его руки были массивными.
Сделав глубокий вдох, я собрала все свое мужество и пошла к нему. В последнюю
секунду со мной случился приступ паники. Что я скажу? Как один человек завязывает
разговор с кем-то, в ком заинтересован? Мои руки дрожали.
Я уже собиралась свернуть в сторону, когда мужчина вопросительно посмотрел на
меня, сделал двойной заказ и развернулся ко мне лицом. Наши глаза встретились, и у меня
перехватило дыхание. Его глаза были ярко-зеленые, как дикая трава на солнечном поле.
Лицо угловатое, тяжело сглаженное и симметричное, суровая красота, затененная
однодневной щетиной. Челюсть выглядела достаточно сильной, чтобы ломать камни, рука,
сжимающая пиво, была похожа на лапу, бутылка в ней казалась крошечной и хрупкой.
Мое сердце ускорилось, когда он вытащил руку из кармана и сделал длинный шаг ко
мне.
— Привет, я Брэд, — сказал он, его голос звучал как барабаны.