Рейган пожала плечами.
– Я бы не назвала это обманом. Я назвала бы это…укрыванием правды. Но если вы настаиваете на использовании ярлыков, тогда, твою мать, да, я солгала, и сделаю это снова.
Смех Эвана был громким, пока разносился эхом от стен кабинета.
– Как бесцеремонно, – сказал он. Просто признай это. Ты солгала, чтобы забраться в мои штаны.
У Рейган отвалилась челюсть, и она указала на него обвиняющим жестом.
– Мне не нужно лгать, чтобы попасть к тебе в штаны, спасибо большое. Помни, мы разговариваем с твоим терапевтом, Эван Джеймс.
– Кто знает всеееее о твоей непристойной стороне.
Рейган выдохнула и посмотрела на доктора, чтобы заметить, как подергиваются его губы от веселья.
– Рада, что вы находите это забавным.
– Должен признать…нахожу. Приятно наблюдать, как далеко он зашел, – сказал доктор Гловер. – А теперь, если не возражаете, я задам еще несколько вопросов вам обоим.
– Я возражаю, – ответила Рейган. – Это намного напряженнее, чем собеседование на работу.
– Если ты не пытаешься представить своего собеседника голым и оседлавшим тебя, как ты делала это прошлой ночью. Тогда это жестоко, и да, игра слов уместна, – сказал Эван.
Доктор Гловер уставился на Эвана.
– Ну, я, например, благодарен тебе за то, что не представляешь это со мной. Теперь Эван, что бы Рейган назвала единственным, что ее сводит с ума в тебе?
Эван склонил голову набок.
– Я чертовски идеален, но если бы пришлось что–то выбрать… наверное, то, что я оставляю сырое полотенце после себя на полу в ванной.
– Неправильно, – сказала Рейган. – Это всегда будет выбор ужастиков, зная что я не переношу их.
Эван взорвался смехом.
– Есть хорошая причина для этого.
– Я с радостью послушаю, – сказал доктор Гловер.
– Она слишком боится смотреть фильм, поэтому направляет свое внимание…на кое–что еще.
– Боже, – сказала Рейган, закатывая глаза.
– Что? Это правда.
– Ладно, продолжайте, вы двое, – доктор Гловер усмехнулся, поглядывая на нее снова поверх своих очков. – Рейган, как считаете, какими чертами вашего характера Эван больше всего восхищается?
– Это мои неистовая независимость и светлый ум, – сказала она.
– И еще ее задница, – встрял Эван.
Доктор Гловер выглядел раздраженно.
– Это не черта характера, Эван.
– Ну, это достояние. Но на самом деле, я ценю насколько она смышленая. Рейган одна их самых умных людей, которых я знаю. Она руководит бизнесом лучше, чем любой мужчина, которого я когда–либо видел, и иногда я не могу поверить, что она та же маленькая Дженни Спенсер, с которой я вырос.
– Ой, это так мило, – сказала она, и наклонилась к нему для поцелуя. А потом для еще одного. И еще.
– Ладно, хватит. У нас осталось всего несколько минут, и потом я отпущу вас голубки умчаться в закат. Рейган тот же вопрос для тебя.
Она отстранилась от Эвана и улыбнулась.
– Его способность преодолеть сложности своей жизни. Это был нелегкий путь, но он проживал день за днем, и я уважаю его за это. Я люблю его из–за этого. Он сильнее, чем все, кого я знаю.
– Ну, разве ты не глупенькая, маленькая штучка. Ты забыла упомянуть о непристойностях, которые ты как никто знаешь, – Эван обнял ее рукой за талию и оставил поцелуй на шее.
– Думаю это само собой разумеющееся, – ответила Рейган.
Доктор Гловер положил свой блокнот и сцепил пальцы.
– Никогда бы не подумал, что все сработает подобным образом, поэтому спасибо вам. Спасибо, что удивили мня.
– Вы проделали большую работу, помогая мне пройти через мои проблемы, за это я благодарен. Хоть вы и тупой ублюдок, – сказал Эван.
– Приятно знать, что я сделал что–то правильно, – доктор Гловер встал на ноги и указал жестом сделать им то же самое. – Ладно, время вышло. Я собираюсь отвезти свою жену на ужин. Что вы двое запланировали на этот День Святого Валентина? Или мне даже спрашивать не стоит?
Эван повел Рейган к двери, слегка прижимаясь рукой к ее спине. Когда она шагнула на переднее крыльцо особняка, он оглянулся через плечо и подмигнул хорошему доктору. Лукавая улыбка встала на место, когда он ответил:
– Вам определенно не стоит спрашивать.