Я киваю.
— Конечно. Только напиши мне время.
Подруга быстро обнимает меня, а затем убегает.
Я повторяю про себя ее предупреждение, пока иду к нему домой в Верхнем Ист-Сайде.
Будь осторожна.
Я медленно приближаюсь к его дому и вхожу в лифт. Когда нажимаю на кнопку его этажа, я кладу руку на свой живот и стараюсь успокоить буйство возбуждения в своем теле. Я осторожна, когда выхожу на его этаже и стучу в дверь, но дикая нервозность все-таки проносится сквозь меня.
Хейден открывает дверь, широко ее распахивая. Она обнимает меня за талию, почти повиснув на мне.
— Эбби! Присоединяйся к нашему чаепитию!
Она хватает меня за руку и тянет в гостиную, величественно указывая на свой голубой стол с динозаврами. Он сервирован для чаепития, и ее папа уже наслаждается чашечкой чая.
Я отчаянно пытаюсь не думать о том, как он коснулся моего лица прошлой ночью. Или как прислал мне смс сегодня утром. Или то, что он принес мне торт.
Но битва проиграна. Как я могу думать о чем-то другом, кроме сладких головокружительных мыслей, когда смотрю на него. Этот мужчина выглядит совершенно очаровательно, сидя за маленьким столиком: его колени высоко задраны, так как он сидит на крохотном стульчике и пьет чай со своей дочерью и игрушечным слоником.
Хейден хватает большой стул и ставит его рядом со мной. Я бросаю сумку, улыбаюсь Саймону и вливаюсь в вечеринку. Мое место за этим столом гораздо удобнее, чем у него.
— Хочешь еще персиково-малинового чая с кокосом и шоколадом? — спрашивает Хейден у слона.
Саймон поднимает серую игрушку и заставляет ее кивать.
— Да, пожалуйста. С медом, сахаром и сиропом, — говорит он низким голосом.
Хейден берет свой пластиковый чайничек и наливает чай для игрушки. Она поднимает чашку и смотрит на меня.
— Хочешь попробовать этот волшебный чай?
Я с энтузиазмом киваю.
— С радостью. Что делает этот волшебный чай?
Она шепчет, пока наливает мне чай:
— Твои волосы станут фиолетовыми.
Мои глаза округляются, и я хлопаю в ладоши.
— Я пришла на правильное чаепитие. Я как раз искала чай, который сможет это сделать.
Она вручает мне чашку, и я делаю воображаемый глоток. Потом провожу рукой по своим волнистым волосам, и Саймон притворяется удивленным.
— Это уже происходит. Я вижу фиолетовые пряди в твоих волосах.
Хейден стреляет в него красноречивым взглядом.
— Нет, папочка. Оказывается, она случайно выпила чай с радужным зельем, и как только ее волосы превратятся в радугу, гномы придут и украдут ее. — Она переводит свой взгляд на меня. — Эбби! Твои волосы окрашиваются во все цвета радуги!
Я открываю рот в форме буквы «О».
— Так будет всегда? — Я оглядываюсь, притворяясь, что ищу гномов. — Они придут за мной?
Хейден тут же наливает еще воображаемого чая.
— Нет, если ты быстро выпьешь противоядие, — говорит она и подталкивает ко мне чашку.
Я опустошаю ее за секунду.
— Мои волосы стали нормальными?
— Все в порядке, — заявляет она с улыбкой на лице.
— Фух. — Саймон проводит рукой по лбу. — Мы почти потеряли Эбби из-за гномов.
— Я так рада, что мы смогли спасти ее, — вторит Хейден с притворным облегчением.
Хейден продолжает угощать нас фиолетовым и черным печеньем (ненастоящим), неоновым тортом (также вымышленным), и, наконец, электрическим бисквитом (тоже не реальным). Все они очень вкусные.
— Что тебе понравилось больше всего? — спрашивает она у папы.
— Электрический бисквит, конечно, — отвечает он.
— Ты сможешь добавить его в меню ресторана Габриэля?
— Сделаю все возможное, чтобы обсудить это с ним.
Я улыбаюсь, слушая их разговор и ее интерпретации его работы. У них такие прекрасные отношения. Все так, как и должно быть, и легкость их разговора и игры завораживает. Это свидетельство того, как много он дарит ей, будучи отцом.
Хотя я и не хочу заводить детей в ближайшее время, но тот факт, что он превосходный отец… хорошо, я просто скажу: это очень сильно заводит. Когда я наблюдаю, как он общается со своей дочерью, то, как женщина, будто получаю передозировку мужской привлекательности. Саймон не один из тех отцов из ситкомов, которые становятся полнейшими шутами и не знают, что делать, когда его дочери нужно пописать или принять ванну, или надеть платье. Он не отец-одиночка, который нанял няню, потому что не может понять, как быть родителем.
Наоборот. Он это может. Он нанял меня потому, что занят работой, а не потому, что он один из тех идиотских отцов, которые забывают забрать своего ребенка из детского сада, как в плохой комедии, а потом несутся через весь город, чтобы встретить неодобрительный взгляд воспитателя. Саймон — полная противоположность этому. Он знает, как отвезти свою дочку к врачу, когда у нее лихорадка, и как купить ей одежду.