Я оглядываюсь на Нат, беспокоясь о ее безопасности. Я быстро замечаю, что не
только мне не нужно беспокоиться, но ее настроение определенно улучшилось, потому что
рядом с ней стоит британский джентльмен, который тоже заботится о ней – Берк.
Она ловит мой взгляд, подмигивая бровями, перед тем как произнести губами:
« Огромный поклонник Метро».
Я смеюсь вслух, рада, что ее ночь, похоже, улучшилась.
- Что смешно? - бормочет Кингстон у меня над ухом.
Я машу рукой. – Ничего.
- Хмм, - его грудь вибрирует от любопытства. – Мы на месте. Не отпускай мою
руку.
Не то, чтобы я хотела, но он усиливает хватку, когда мы выходим на нашей
остановке. И в ту минуту, когда я выхожу на свежий воздух, чувствую, что мою
покалывает от этой силы.
Электричество. Этот маленький кусочек Лондона оживает ночью.
- Вот она, площадь Пикадилли. Как тебе? – спрашивает Кингстон.
- Это нечто, - выдыхаю я. И так оно и есть, огромный круг яркой, шумной ночной
жизни.
- Нат! – кричу я, не отрывая глаз от всех увлекательных огней.
- Тут. – Она подходит ко мне. – Чертовски круто, да?
- Хм, ага, можно и так сказать.
Кингстон смеется над моим простым ответом.
Это похоже на то, что вы не можете уследить или объяснить, достаточно быстро.
Здесь есть на что посмотреть: разные типы людей, наряды и музыка кажутся
завораживающими, как и раньше.
Примерно через час без прерывных возбуждающих факторов, Чад останавливается
перед клубом под названием «Бокс».
- Нет, - рычит Кингстон, удерживая мою руку своей весь этот вечер.
- Остальные уже там, - говорит Чад. - Паттон написал мне сообщение.
- Пошли приятель, - Берк хлопает Кингстона по плечу. – Если им удалось попасть
внутрь, мы должны поговорить с ними, я бы так сказал.
Удалось попасть внутрь? Поговорить с ними? Настораживающие комментарии и
почти болезненная хватка Кингстона на моей руке, начинают беспокоить меня.
- Это место не для Эхо, - рявкает Кингстон. – Если хотите идти туда, вперед, а мы
найдем себе развлечение.
- Я не брошу Нат, - сразу отвечаю я. Особенно сейчас, когда звенят тревожные
звоночки.
- Ах, спасибо, подружка, - Нат смеется с меня. – Тогда ты тоже пойдешь, потому
что только смерть может удержать меня от «Бокса»!
Вздох Кингстона побежденный и громкий. – Эхо, на минутку?
Он тянет меня в сторону, затем наклоняется, чтобы оказаться на уровне моих глаз.
- Ты точно уверенна, что хочешь этого? «Бокс» – не просто клуб. Ты увидишь
вещи, которые шокируют тебя, и, возможно, тебя оскорбят. Мне бы хотелось, чтобы ты не
ходила туда.
Я сглатываю. – Я буду в опасности?
- Никогда, когда ты со мной.
- Тогда в чем проблема? – я кладу руки на бедра, решив проверить, в чем дело. –
Это, что-то на подобии стрип-клуба?
- Что-то вроде того, - он проводит рукой по лицу.
- Пошли! – кричит Нат.
- Кингстон, я буду в порядке.
У меня такое чувство, что со мной будет что угодно, но не в порядке, но уверенно
улыбаюсь, чувствуя, как мое возбуждение и нервы смешались вместе.
В тот момент, когда мы заходим внутрь, становится ясно. Бокс – другое. Я не могу
решить, является ли «кабаре», «бурлеск» или «яма наготы и греха» правильным
описанием. Может быть, все вместе?
А дело вот в чем: первое, что я замечаю – это обнаженную женщину, висящую на
веревках надо мной. Я, конечно же, ценю ее артистизм – но не вид ее голой вагины.
Не то, чтобы я судила ее, или кого-то там - каждого из них. Это просто не мое дело.
Каждый может критиковать, поэтому я натягиваю улыбку, чтобы замаскировать
свою ханжу и стараюсь сосредоточиться на том, чтобы убрать эту мысль подальше из
моей головы. Чтобы эта миссия прошла успешно, решаю перестать так много
оглядываться и сосредоточиться исключительно на Нат.
Она танцует, если это то, что они называют здесь, вьется хвостиком с Чадом и
Берком, пока пристально наблюдает за Паттоном, который танцует с Джеки и Бриджет.
- Хочешь уйти? – спрашивает меня Кингстон в третий раз, не оставляя ни на
минутку, как и обещал.
Я категорически качаю головой, решив расслабиться. Ненавижу то, как он смотрит
на меня, с сочувствием и волнением в глазах, словно он «испортил» невинную маленькую
девочку, которой он меня считает.
Но, правда, со мной все будет в порядке. Мне уже восемнадцать, и я все еще на
первом этапе моего путешествия к «новой, свободной Эхо». Итак, я приподнимаю
подбородок, придав ему вид стальной решимости.