возбужденная, когда идем через деревню с Кингстоном.
Прежде, чем он может ответить, мы достигаем вершины холма. Мне не хватает
воздуха, мои глаза наполняются слезами, потому что я знаю, глубоко в душе, где мы
находимся.
- Это где…
- Твои родители впервые встретились, - это звучит, как продолжение фразы, с
трепетом от эмоций.
Его голова дергается в мою сторону, глаза широко раскрыты от удивления. – Как ты
об этом узнала?
- Твой отец рассказал мне историю.
- Серьезно?
Я приближаюсь к воде впереди нас. – Да, он очень детально все описал, когда
говорил, - отвечаю я, больше себе, чем ему.
- Хмм.
- Что? – я присаживаюсь на корточки и провожу руками по ледяной воде, глядя на
него.
- Это просто… странно, - отвечает он, потирая затылок.
- Почему это?
Он не отвечает, он смотрит в одну точку, что означает о его задумчивости.
Я скольжу на землю и снимаю обувь, начиная понимать, почему Миранда ее сняла.
Причиной была вода – то, как она плавно течет по мшистой гальке и острым камушкам,
маня к себе.
С ногами, погруженными в прохладу, я позволяю себе запрокинуть голову, и мои
волосы тут же спадают мне на плечи. Закрываю глаза, вздыхаю в полном удовлетворении.
- Я ошибался, - его голос хриплый и напряженный. – Это совсем не странно.
Блаженно. Смотрю через плечо, чтобы найти напряженность в его взгляде,
настолько сильную, что все мое тело начинает дрожать, и я не могу отвести взгляд.
- Мой отец не очень скучает. - Он подходит ближе, протягивая мне руку. – Пошли.
Я соглашаюсь, давая ему мою руку.
Он ведет нас к огромному дереву. Под ним есть корзина для пикника и одеяло.
- Теперь ты увидела мое особое дерево, тоже.
- Кингстон…
- Я понял, никаких воспоминаний. Прости. Но, прошу, сядь и пообедай со мной? –
спрашивает он, используя свой голос и глаза.
- Хорошо, - говорю я, кивая. Он помогает мне сесть на землю, затем
присоединяется ко мне сам.
Я нервничаю и жую нижнюю губу, оглядываясь, когда он достает все из корзины.
Противоречивые чувства ведут борьбу внутри моей головы. Льстит ли мне, что он делится
таким святым местом и частью своей жизни со мной? Да. Но в тоже время, я держусь за
свое сопротивление изо всех сил.
- Что ты говорил о том, что твой отец не так сильно скучает? – спрашиваю я.
- Я никогда не слышал, чтобы он кому-то рассказывал, кроме меня, историю о том,
как он встретил мою маму, но он решительно выложил все тебе. – Он прекращает рыться в
корзине и смотрит на меня. – Видимо, он почувствовал какую-то причину, чтобы сказать
тебе. Как ты думаешь, что это за причина?
- Я просто восхищалась ее портретом.
Он медленно качает головой. - Я подозреваю, что было гораздо больше, чем это.
Я тоже, но я этого не скажу.
Кингстон двигается, придвигаясь ближе так, что наши ноги теперь касаются друг
друга, его рука ложится на мое колено. – Он не знает, что когда я смотрю на тебя, я вижу,
что он видел, когда смотрел на мою маму – настоящую, невероятную и абсолютно
безусловную любовь.
Я карабкаюсь назад, как испуганный краб.
- Кингстон, - выдавливаю я, - ты же согласился на просто дружбу, больше ничего.
Он быстро настигает меня, его губы захватывают мои, прежде чем я осознаю, что
только что произошло.
- Тебе прекрасно известно, что между нами никогда не было просто дружбы, и
никогда не будет. Даже когда ты была несовершеннолетней и находилась в доме своего
отца, это всегда было больше чем друзья. Ну же, отрицай снова.
Его губы касаются моих в легком поцелуе. Мои глаза закрываются, когда мой рот
трепещет под его ртом, все мое тело изнывает от тоски, и я боюсь, что больше не смогу
сопротивляться.
- Поцелуй же меня, Эхо, - произносит в мой рот.
И тут меня осеняет, я беру себя в руки, отстраняюсь и встаю.
- Кингстон, нет! Я не хочу быть такой жестокой в этом прекрасном, важном месте,
но я имела в виду то, что сказала, только друзья и ничего большего! Я не смогу выдержать
этого снова, больше не хочу этого! Если ты продолжишь в таком же духе налегать на меня,
то полностью потеряешь меня… навсегда.
- Эхо, подожди! - кричит он мне вслед, когда я убегаю тем путем, которым мы
пришли, без моей обуви, не видя ясно сквозь поток слез.
- Стой же! - снова требует он несколько минут спустя, немного запыхавшись, после
того, как догнал меня. Он дергает себя за волосы. – Боже! Чем сильнее я пытаюсь, тем
хреновее все у нас с тобой получается! Я знаю, что ты хочешь искренности, великих