может стать нашим домом, Эхо. Она завещала его мне и дала четко понять, кем должна
быть моя леди этого поместья, о которой я бы рассказал ей, если бы она не знала.
- Я знаю, мы молоды, и соглашусь даже на длительную помолвку, если ты этого
захочешь, - продолжает он . Он реально не шутит. – Мне может потребоваться время,
чтобы заработать благословение твоего отца, без которого я не обойдусь, но тебе решать
стоит ли жить со мной.
Я спрыгиваю с его коленей, запахивая свой халат.
- Кингстон мы только воссоединились. Думаю, твои эндорфины затмили твой
разум. Мне всего восемнадцать.
- Я знаю, - спокойно отвечает он, натягивая свой халат. – Позволь мне спросить
тебя, ты точно уверенна, что любишь меня?
- Да.
- Ты уверенна, что я люблю тебя?
- Да, - отвечаю я мгновенно.
Он усмехается. - Ты были уверена в двух этих вещах перед сексом и эндорфинами?
- Да, - выдыхаю я. – Но…
- Я не закончил. Ты можешь представить себя здесь счастливой?
Я оглядываюсь. Все, что я вижу, это свободные и нечем не обязывающие дни
блаженства, окруженные красотой и человеком, которого я знаю, я буду любить вечно.
- Да, - наконец шепчу я.
- Тогда начнем с того, что будем жить вместе. – Он спрашивает меня своими
глазами и печально известными выгнутыми бровями. – Что позволь тебе напомнить, мы
делали – месяцами. Разве не это залог успеха свиданий. – Он подмигивает.
Он, возможно, немного ошибается в своих подсчётах, но, тем не менее, это имеет
смысл. Можем ли это сделать? Что насчет моей семьи, колледжа, и будущей карьеры? Как
мне справиться с этим деликатным препятствием, не говоря уже о затянувшемся визите за
границей?
Это все так потрясающе… но в равной степени соблазнительно.
- Я оденусь и прогуляюсь, - отвечаю я. – Сама.
- Как пожелаешь, - отвечает он с улыбкой.
Я быстро ухожу, прежде чем я смогу оказаться в его объятиях и не рассмотреть
реальную перспективу.
Одевшись, я проскальзываю через черный выход, чтобы осознать и взвесить не
аргументы, а мысли.
В голове хаос и бессмыслица. В тот момент, когда я убеждаю себя, что это
сумасшествие, и я слишком молода, я нахожу, что каждая сказка состоит из героинь, даже
моложе меня. Я начинаю перечить, ведь первая любовь почти никогда не приводит к
счастливому концу, но что насчет тех вечных историй… где это происходит.
Но это просто истории, а не настоящая жизнь. И если реальная жизнь настолько
прекрасна, почему люди читают сказки?
Они также говорят, что лучше впустить в себя обойму пуль, чем это. Неужели
нельзя просто сказать, что ты просто никогда не найдешь свою реальную сказку, если у
тебя есть шанс? И кто тогда я, только несколько дней назад, мысленно ругала всех
скептиков, подстраивающихся под стандарты общества?
Я решаю, что это сводится к тому, что я готова рискнуть, чтобы доказать, что я одна
из мечтателей, а не лицемерка, просто рассказывающая оптимистическую философию, о
которой понятия не имею – или, в моем случае – касающуюся меня лично.
Но даже большое желание рисковать, сводится к вере – в него – что он ждет меня,
чтобы я показала ему. Словно он уже делал это раньше… когда я потерпела неудачу.
Я замираю, чтобы сделать глубокий вдох, столь необходимый вдох и принять
решение.
Вроде.
Я возвращаюсь в дом, выкрикивая его имя, мне нужно поговорить с ним, прежде,
чем я сорвусь.
Он приходит ко мне, беспокойство читается на его лице. – С тобой все в порядке?
- Да, - шепчу я, поднимая один палец, пока перевожу дыхание. - У меня есть
предложение к тебе.
- Что бы это ни было, я согласен.
- Но ты ведь даже не услышал его! – смеюсь я.
- Мне и не нужно. Мой ответ, да.
Это доверие, говорю я себе, моя любовь к нему наполняет мое тело. Этот
замечательный, умный, красивый мужчина и весь мой, делающий все, чтобы только
сделать меня – нас – счастливыми. Я знаю это, и я верь ему всей душой.
- Ну, тогда… собирай свои вещи, Малыш, и заказывай билеты в Келли-Спрингс, -
говорю я.
Он даже не вздрагивает, его рот растягивается в понимающей улыбке. – Будет
сделано.
Он вытаскивает свой телефон и направляется внутрь, я не иду за ним.
Ближе к концу моей одинокой прогулки мне становится очевидным, что
единственное реальное беспокойство, которое у меня есть, это моя семья. Особенно мой
папа – он заварит такую кашу, потому что его отцовская ДНК подскажет ему, что его