— Себ, — всхлипываю, сглатывая ком в горле. Меня не волнует, что это причиняет боль — я должна поговорить с кем-то. Этот день от начала и до конца был настоящим кошмаром. — Всё ужасно. Всё кончено.
— Что кончено? Эхо, что с твоим голосом? Чёрт, какого дьявола там происходит?
Я плачу, шепча, чтобы меня не поймали за разговором по телефону, и пытаюсь объяснить всё с толикой рациональности. Я рассказываю ему о том, как упала, и что теперь нахожусь в больнице. Когда он прекращает психовать, перехожу к истории о разгроме в павильоне. И когда он принимает и это дерьмо, я рассказываю ему о Саванне, которая ответила на телефон Кингстона.
— Ну, это объясняет, почему его не было в павильоне, — слабо смеётся мой брат. — Кингстон, возможно, действительно не имеет ни малейшего представления о том, что происходит — похоже, он был занят в другом месте. Что уже хорошо… лучше ему и в самом деле где-то быть. Я надеру ему задницу, если он видел, как рушат нашу собственность.
А? Лекарство должно быть начало действовать, потому что я не могу его нормально расслышать.
— Ты сейчас серьёзно одобряешь, что с твоей девушкой кувыркался кто-то ещё?
Я начинаю задаваться вопросом, в сознании ли я до сих пор или это просто странный, жуткий сон.
— Эхо, Саванна и я не вместе. Мы расстались, когда я уехал. Прости, что не рассказал тебе, но я прекрасно понимал, что ты будешь беспокоиться, ведь она твоя лучшая подруга. Я не хотел секретов между вами… Я просто хотел, чтобы у тебя кто-то был.
— Та, кто убила твоего ребёнка и даже не сказала тебе об этом?
Я закусываю нижнюю губу и чувствую кровь. Чёрт возьми. Почему я об этом сказала?
Его мрачный ответ почти не слышно.
— Она сказала тебе об этом?
— Нет, я подслушала, когда она разговаривала с мамой, а затем прижала её... и Клей… он тоже замешан.
— Клей? Почему ты о нём заговорила?
— Потому что мама думает, что это он отвез её и заплатил за это. Но он не подтвердил и не опровергнул это.
Он рычит в неверии.
— Он что?
— Я, э-э… не знаю точно. Только слышала, как мама об этом говорила, — я утираю слёзы, закрывая от стыда глаза. — Себастьян, мне так жаль, за всё это... за всё сказанное. Я поссорилась с ними двумя и бросила железную миску Саванне в голову. Я просто… почему ты мне не рассказал?
Он вздыхает мне в ухо.
— Мне действительно нужно отвечать на этот вопрос ещё раз? Когда ты узнала, ты бросила тяжёлым металлическим предметом Саванне в голову, чуть не убив её, а затем была настолько расстроена, что свалилась с чёртовой лестницы и сломала руку. Так, как ты думаешь, почему я тебе не рассказал?
— Ну, мне очень жаль, потому что я люблю тебя, и мне не нравится, когда люди вокруг причиняют тебе боль!
— Я тоже тебя люблю. Отдохни немного ради меня, пожалуйста, — умоляет он. — Дерьмо, Эхо, мне нужно бежать. Я должен уладить несколько вещей. Ты уверена, что будешь в порядке?
— Ага, лекарства уже действуют. Я отрублюсь в течение нескольких минут.
Он непринуждённо смеётся.
— Я позвоню тебе завтра... Чуть позже сегодня. Хорошо?
— Да, — бормочу я, чувствуя, как мои глаза закрываются.
— Береги себя, Эхо. Со мной всё будет в порядке, обещаю. Люблю тебя.
~~~~~
Я только задремала, когда уловила слабый звук, доносящийся из-под одеяла.
Раздражённая, ударяю по нему рукой, надеясь избавиться от этого звука, но останавливаюсь, когда понимаю, что это звонит мой телефон.
Найдя его, вижу оповещение о новом текстовом сообщении.
Кингстон: Скажи, пожалуйста, что ты в порядке. Они не позволяют мне увидеть тебя.
Не в силах полностью поднять голову, с полуоткрытыми глазами печатаю слабыми пальцами ответ.
Я: Ты где?
Кингстон: На улице, возле больницы.
Я: Комендантский час?
Вот что я пишу, несмотря на весь шквал вопросов, которые хочу спросить. Но в этот момент, я просто хочу быть ближе к нему — закрыться от всего мира и представить, что всё это не имеет значения. Хочу почувствовать, как он обнимает меня, и заснуть под звуки его успокаивающего голоса.
Правильно это или нет, я жажду его.
Кингстон: Всё, что имеет значение — это ты. Всё хорошо?
Я: Бывало и лучше, но да.
Изо всех сил стараюсь держать глаза открытыми, когда вижу последнее прощальное сообщение, которое он присылает мне.
Кингстон: Прости меня, Любовь моя.