К тому времени, как нас отпускают, в моих руках куча записей, а на лице сияет улыбка. С новым «сотрудничеством» Кингстона, занятие прошло без проблем, поэтому я ценю его дополнительные усилия, которые сделали всё это возможным.
И по этой причине я жду его по другую сторону двери. Я собираюсь с ним помириться и предложить подбросить домой.
Погружённый в море одинаковых прилипал, чьи общие черты включают в себя пуш-ап бюстгальтеры и звёзды вместо глаз, он не замечает меня и проходит мимо. У меня нет времени отговаривать себя от того, что обычно заставляет съёжиться в клубок от стыда, поэтому я зову его по имени.
Он оборачивается, обнимая правой рукой за плечи одну из блондинок, которую я не знаю, а вот левой рукой Кингстон удерживает блондинку, — подождите, это же Саванна, — которая лыбится от уха до уха.
— Меня ждёшь? — спрашивает он немного громко, ставя меня этим в неловкое положение.
Я подхожу ближе, сокращая между нами расстояние, потому что хочу, чтобы разговор вышел несколько личным, а не транслировался по всему коридору.
— Я… подумала, что, возможно, ты захочешь поехать домой с Саванной и мной, — говорю я стоически, насколько это возможно, не обращая внимания на девушку по правую сторону его руки.
— О, Клей заберёт меня сегодня! — щебечет Саванна. — Прости, забыла тебя предупредить. Мне нужен наряд для моего дня рождения, и я знаю, что ты не хочешь идти, — она пожимает плечами и улыбается.
— Да, ясно, ничего страшного, — выпаливаю я, чувствую себя идиоткой, а затем посылаю взглядом молчаливое послание Кингстону.
Он понимает меня.
— Это мило с твоей стороны, подруга, но Диана тут предложила мне потусоваться.
— Дайна, — хихикает девушка, игриво похлопывая его по груди. Потому что это до чёртиков смешно, когда люди не могут вспомнить твоё имя?
Пофиг короче. Для меня же лучше. Думаю, это типа галочки в графе «Дружелюбная приёмная семья», и он назвал меня «подруга», что означает, — а я очень на это надеюсь, — между нами выстраиваются новые отношения дружбы, отныне ограничивающие комментарии о заднице Дайны.
— Окей, думаю, увидимся позже! — бодро говорю я, довольная тем, что поеду домой в одиночестве, и теми успехами в общении, которые проделала сегодня.
— Хорошо! Пока, Эхо! — слышу я голос Саванны, когда разворачиваюсь, чтобы уйти.
— Пока! — бросаю через плечо, спеша убраться подальше.
Глава 8
Я заканчиваю помогать маме накрывать на стол, когда слышу хруст гравия и рёв двигателя на улице.
— Ну, ты только посмотри на это! — говорит мама в изумлении, практически умоляя меня подойти к кухонному окну и посмотреть на то, что её так поразило.
— Что там? — я отворачиваюсь, мне уже наскучили эти непримечательные выходки. — Какая-то девушка из колледжа привезла его домой?
— Тогда где же она? — ворчит отец, теперь уже стоя у окна рядом с мамой. — И почему это Кингстон за рулём?
Хмм. Кажется, я пропустила некоторые ключевые детали, взглянув на это мельком.
— Вау! — восклицает Сэмми и, открыв со всей силы входную дверь, выбегает. — Это твоя тачка, Кингстон? Могу я покататься? Могу я поводить? — я слышу, как голос брата проникает в дом.
— Эхо, утихомирь своего брата, — рычит папа. — И ответь на эти его вопросы — пока этого не сделал я.
— Да, сэр.
Я иду в сторону крыльца и зову его.
— Сэмми, иди сюда, пожалуйста, — я качаю головой Кингстону, стараясь не улыбаться, и говорю одними губами: «Какого хрена ты купил это?»
Он кривится в ответ, ухмыляясь.
— Ты видишь, какая у него крутая тачка, Эхо? Посмотри, какая она ярко-красная, словно гоночный автомобиль! Держу пари, она такая же быстрая, — мой младший братик пританцовывает на месте, болтая без умолку — причём очень громко. — Я хочу себе такую же!
— Я всё прекрасно вижу, — смеюсь я и взъерошиваю его волосы, когда он наконец-то успокаивается рядом со мной. — Послушай меня хоть минутку, хорошо? — я приседаю на корточки, опускаясь до его уровня и держа его за плечи, чтобы привлечь внимание. — Ты же знаешь, что ещё маленький, чтобы водить, да?
— Угу, — отвечает он, опуская голову.
— Хорошо. Тогда не говори глупостей и не больше не проси поводить машину. Это пугает маму и сводит с ума папу, — он кивает, но я продолжаю. — И никаких покатаюсь. Ты слишком мал, чтобы сидеть в таком быстром автомобиле.
— Но…
— Никаких но. Обещай мне, что будешь держаться подальше от этого автомобиля, Сэмми. Просто, если ты его поцарапаешь, то маме и папе придётся работать вдвое больше, чтобы заплатить за него и всё исправить.
Это привлекает его внимание. Даже в таком возрасте он никогда не ставил наших родителей в затруднительное положение.
— Я обещаю, Эхо.
— Спасибо, — затем я наклоняю к его уху и шепчу, — к тому же, он, вероятно, даже не понял по какой стороне дороги нужно ехать.
Сэмми хихикает, прикрывая рот, и кивает, на этот раз на самом деле «принимая» мои правила игры.
Поцеловав его в макушку, я поднимаюсь.
— Теперь иди, вымой руки, а затем обними своего отца.
Я жду, пока он исчезнет внутри и закроет за собой дверь, а затем иду в сторону Кингстона; его самодовольная насмешливая ухмылка противостоит моим дерзко приподнятым бровям.
— Красный мустанг в Келли-Спрингс? Что, недостаточно внимания?
— Ну, что я могу ответить? Поскольку я наслаждался моей поездкой от Дианы…
— Я всё-таки уверена, что её зовут Дайна. Вульгарно как-то, — прерываю я. Не могу поверить, что мой разум посетил озабоченные местечки, но он реально так и сделал.
— Ага, она самая. Как я уже сказал…
— Не повторяй этого снова, — я морщу нос. — Я на полном серьёзе. Мы собираемся кушать.
Он посмеивается, закрывая дверь автомобиля, и подходит ближе.
— Приобрести свой автомобиль было необходимостью. Мне нравится находиться за рулём, — он становится передо мной. — Вождение — один из моих способов расслабиться.
Я так подозреваю, что его слова имеют более глубокий смысл. Но у меня нет времени обдумывать какой именно, потому что он добавляет:
— И я предпочитаю вариант, когда можно избежать поездки с незнакомцами. Конечно же, когда я этого хочу.
— Ты должен был сказать «нет» продавцу, уговорившему тебя купить эту дрянную машину, которая кричит о сверхкомпенсации, — я обхожу его, чтобы получше рассмотреть безвкусную новую игрушку.
— Тебе не нравится? — спрашивает он с неверием в голосе.
Я оглядываюсь через плечо, встречаясь с его большими, круглыми глазами и приоткрытым ртом. Моя улыбка превращается в саркастическое фырканье, когда я указываю жестом через дорогу.
— Видишь тот грузовик, на котором я езжу каждый день? Я делаю это, потому что он мой. И он мой, потому что я купила его. И это шокирует, знаю, но я купила его, потому что люблю грузовики.
— Ах, потому что там можно встроить кровать? — моё лицо искажается, и я впиваюсь в него взглядом, когда он добавляет: — Это более подходящий вариант, да?
— Ага, более подходящий. И нет, это не причина, но ты уже и так об этом знаешь. Ты просто придурок. А знаешь почему?
— Возможно, это как-то связано с тем, что ты намекаешь на то, что мой новый автомобиль не вызывает восхищения?
— Эх, — я пожимаю плечами, — думаю, это имеет значение, только если тебе она нравится. Не моя машина.
Затем открывается входная дверь, и мама высовывает голову, её губы недовольно сжаты.
— Эхо, ты, безусловно, воспитанная девушка, но неужели я воспитывала тебя вести себя грубо с гостем, которого мы пригласили в наш дом? Скажи мне, что я ошибаюсь, и ты просто засмотрелась на этот прекрасный новый автомобиль Кингстона.