Эта ночь с каждой минутой становится всё более интересной.
— Ага. Меня особенно заинтриговал этот внедорожник, который словно манил к себе. Поэтому я его и обменял.
— Мм-хмм, — я смотрю на него с подозрением. — Готова поспорить, что именно по этой причине ты его и обменял.
Его единственный ответ — подмигивание, после чего он идёт в направлении красивой машины, возле которой нет ни одной девушки.
— Увидимся дома, Любовь моя.
— Я буду видеть десятый сон, когда ты приедешь домой после клуба.
— Я же сказал, что провожу тебя до дома.
Он серьёзно решил пропустить клуб… который, скажу вам честно, меня особенно заинтриговал.
Глава 10
Этим утром я встаю раньше всех, ну кроме мамы, которая читает газету за кухонным столом, наслаждаясь своим кофе и предоставленным за весь день одиночеством.
Она смотрит на меня, когда я вхожу на кухню.
— Эхо! Как прошёл вечер? Тебе было весело?
— Не совсем, — смеюсь я, — но я выжила, — скольжу на стул напротив неё. — И вдруг, если тебе интересно, наша футбольная команда не очень хороша в этом году.
Он опускает газету на стол, изображая облегчение.
— Я умирала, как хотела это знать. Спасибо за новость, — он подшучивает надо мной. — Уверена, Саванна была очень рада видеть тебя там.
— Конечно же. Она была хороша. Она полностью отдаётся своей работе как в нашей команде, так и в команде группы поддержки.
— Я знаю, милая, — она наклоняет голову и вздыхает. — Её преданность не всегда столь же сильна, как твоя, но она старается. Она знает, что лучшая в чирлидинге, но не могу сказать, что Саванна настолько же хороша, как ты.
— Мам!
— Что? — она делает невинное выражение лица. — В воздухе ты звезда. И она об этом тоже знает, а сейчас, вероятно, ещё больше, поскольку нет Себастьяна, который упивался каждым её движением.
Я качаю головой.
— Он был не так уж и плох. Я видела, как он критиковал её.
— У меня нет сомнений в том, что твой брат хотел видеть её преуспевающей во всём. Но он также любил находиться с ней рядом каждый день, и поверь мне, она об этом знала.
— Ну, она, кажется, справляется просто отлично.
Мама отводит взгляд в сторону, хмурясь.
— Ещё бы было иначе.
— Что это значит?
— Ничего, милая.
Она снова поднимает газету, но я мягко опускаю её вниз.
— Мама, ты ведёшь себя очень странно по отношению к Саванне. Что ты мне недоговариваешь?
— На самом деле, мне нечего сказать, — она заканчивает разговор, махнув рукой, и пытается сменить тему. — Итак, как ты ладишь с Кингстоном? Он хороший мальчик. И к тому же очень симпатичный.
Я не могу не нахмуриться на её заявление.
— Хорошая попытка. Что происходит между тобой и Саванной? Она что-то натворила?
— Эхо …
— Пожалуйста, просто скажи мне, — я почти умоляю её, не в силах выдерживать эту неопределённость ещё хотя бы минуту.
Она вздыхает.
— Я просто думаю, что Себастьян заслуживает лучшего, чем… неважно.
Я закрываю рот, ошеломлённая, потому что мама только что признала это вслух. Я конечно всё понимаю — будет ли кто-то достаточно хорош в глазах любой матери? — и судя по её строгому взгляду, она сказала всё, что хотела по этому поводу.
— Ну, я просто хочу, чтобы Себ был счастлив, — я встаю, на этот раз с удовольствием меняя тему. — И Кингстон достаточно хорош собой. Что насчёт его красоты… — я равнодушно пожимаю плечами. — Судя по моим наблюдениям, многие его считают таковым.
Смех моей матери следует за мной в фойе.
— Ты идёшь тренироваться? — я киваю, возвращаясь с обувью в руках. — Ты какая-то нервная.
— Я делала это уже сто раз. Я не нервничаю, просто не очень уверена. Ты же знаешь, как всегда говорит папа: «Хорошо, лучше, идеально... Никогда не останавливайся, пока твоё «хорошо» не станет «лучше»…
— А «лучше» не превратится в «идеально», — заканчивает она за меня, смеясь. — Да, я в курсе. Знаешь, Тим Данкан сказал это первым, не так ли?
— Я никогда не встречала Тима Данкана, так что это не он сказал мне первым, это сделал папа. Именно поэтому я и стараюсь изо всех сил. Не возражаешь, если я пропущу завтрак? Я приду на обед.
— Хорошо, милая. И Эхо?
Я останавливаюсь, её серьезный тон заставляет меня повернуться и обратить на неё всё внимание.
— Ты всё ещё получаешь от этого удовольствие, да?
Я морщусь.
— Конечно. Почему ты спрашиваешь об этом?
— Потому что я твоя мать, — она улыбается и возвращается к своей газете. — Увидимся за обедом.
~~~~~
Поднимаясь на крыльцо, чтобы присоединиться к своей семье за обедом, я вся потная и уставшая встречаю Кингстона, который далёк от того состояния, в котором нахожусь я. Нет, он наоборот выглядит великолепно, как в принципе и всегда, и было бы глупо отрицать это. Он одет в джинсы, чёрные армейские ботинки, из-за которых я чуть не убилась в ночь нашей первой встречи, и в чёрную футболку, которая, как подозреваю, выбрана специально, чтобы обтягивать его накаченный пресс. Его тёмные волосы в идеальном беспорядке, и солнечный свет отражается в его серых глазах зелёными крапинками, которых до сих пор я не замечала.
Я не слепая и не слишком гордая, чтобы отрицать, что на него трудно не смотреть.
— Добрый день, Любовь моя, — он ухмыляется, опираясь на дом и скрещивая ноги. — Тренировка прошла хорошо?
— Нормально, спасибо, что спросил, — я шагаю мимо него.
— Ты присоединишься ко мне на сегодняшнем футбольном матче? Я прекрасно знаю, что мы оба наслаждались им прошлым вечером, — он подмигивает. — Почему бы не повторить это снова?
Я чувствую, как мои брови невольно взлетают вверх.
— Они снова будут это делать? Так скоро? Почему? — я сажусь на качели, ощущая вялость в ногах после того, как прозанималась всё утро.
— Как я понял, сегодня играет моя университетская команда, а это совсем другое зрелище.
По-видимому, по субботам играет команда колледжа. Чёрт, я не стану мучать себя снова.
Я упираюсь головой в качельную цепь.
— Кингстон, я стараюсь не делать того, что мне не нравится.
— Подозреваю, ты также не делаешь того, что тебе очень сильно могло бы понравиться, — его улыбка становится кокетливой, посылая мурашки — не столь знакомые, как раньше — по моей коже. — Ну же, присоединяйся ко мне, пожалуйста?
Я тут же начинаю отрицательно качать головой.
— Нет. Мне нужно ещё попрактиковаться после того, как я покушаю. Ты же знаешь, у нас выступление завтра. Я должна быть полностью подготовлена.
Он садится рядом со мной на качели.
— Нет, я не знал о завтрашнем выступлении. Что в него входит?
Его интерес кажется искренним, поэтому я принимаюсь объяснять.
— Оно будет проходить в павильоне, — поясняю я, сдерживаясь, чтобы не добавить «цирковом павильоне», потому что мы относимся к этому очень серьёзно. — Мы устраиваем выступления каждое второе воскресенье. Я думала, мои родители тебе уже рассказали об этом. Люди в городе платят, чтобы посмотреть на шоу. И так как Себастьяна сейчас нет, а Саванна не очень уверенно себя в этом чувствует, я буду выступать сольно, поэтому мне нужно убедиться, что я не превратилась в старушку.
Следует долгая пауза, прежде чем он отвечает.
— Я действительно восхищаюсь твоей преданностью своей работе, Эхо. Я с нетерпением жду завтра, чтобы увидеть всё это своими собственными глазами.
Он встаёт и предлагает мне руку, чтобы помочь подняться.
— Ты уже уходишь? — спрашиваю я.
— Ага. Нужно встретиться с несколькими парнями перед игрой.
Я не могу сдержать ухмылку.
— Ах, собираешься прокатить кого-то по бездорожью?
— Нет, — он улыбается, а затем опускает голову, поднимает мою руку и целует внутреннюю сторону моего запястья. Снова. — Первая, с кем я сделаю это, будешь ты.
~~~~~
Я выглядываю из-за синего бархатного занавеса, стараясь успокоить свои разыгравшиеся нервы. Толпа на сегодняшнем шоу просто огромная и состоит в основном из людей моего возраста.