И он показывает, указывая на всё, что мы можем увидеть. Рассказывает мне о каждом интересном месте, начиная от Биг-Бена и заканчивая Лондонским Тауэром, и даже задним двориком королевы!
И когда колесо достигает наивысшей точки, а я стою прямо перед стеклом, я чувствую бодрость и безопасность… потому что Кингстон прижимается к моей спине, а его баритон мурлыканием опаляет моё ухо.
Когда поездка заканчивается, и наши ноги снова касаются земли, мы все решаем вернуться в отель. Я улыбаюсь Нат, которая идёт впереди между Пэттоном и Чедом.
Я отстаю, замечая, что Кингстон ждёт, когда группа высадится из своей стеклянной кабины, которая находилась в пяти от нашей. Его рука задевает мою — жест, которой он повторил несколько раз за последние тридцать минут.
Я бы обманывала сама себя, если бы стала отрицать, что каждое простое прикосновение воскрешает искру между нами, но я не собираюсь отказываться от своего сопротивления.
— Это было неописуемо, — Джеки болтает больше сама с собой, но достаточно громко, чтобы услышали все с момента, когда дверь открылась.
— В отель, — говорит им Кингстон, а затем опускает руку на мою поясницу и ведёт меня в нужном направлении.
Я позволяю ему это, не говоря ничего и не убирая его руку, но благодарна, что отель находится рядом. А ещё я более благодарна, когда он убирает её, но продолжает идти рядом со мной, правда, больше не прикасаясь и иногда поглядывая в мою сторону, будто ему в голову пришла какая-то идея.
— Поужинай со мной сегодня, — его предложение звучит совершенно не с вопросительной интонацией, как только мы заходим в лобби отеля.
— Кингстон, — вздыхаю я. — Я не могу. У меня уже есть планы.
Это не совсем ложь. У меня на самом деле есть планы… избегать интимных моментов, во время которых я раз и навсегда попаду под его чары.
Он открывает рот, но я не даю ему шанса ответить.
— Но сегодня я прекрасно провела время. Спасибо тебе.
Следует длинная пауза, и его взгляд затуманивается, прежде чем он говорит:
— Для меня это стало истинным удовольствием, и дальше будет лучше. Я так много хочу показать тебе. Скажи, что после твоих планов сегодня вечером, ты присоединишься к моей группе на Площади Пикадилли11.
Я смеюсь.
— Так ты на самом деле собираешься зависать со своей группой?
— Я же был с ними на Эбби-Роуд, разве нет?
Я закатываю глаза, улыбаясь.
— Был. Ладно, расскажи мне об этой площади, — я бросаю ему хитрую ухмылку, и разговор, который у нас когда-то был, всплывает в голове, дёргая за ниточки, присоединённые к сердцу.
— По большей части, ничего не изменилось с прошлого раза, — отвечает он, подмигивая, словно читает мои мысли. — Она круглая, как цирковая площадка, только там нет ни тигров, ни бородатых женщин. Увидеть её означает получить весьма впечатляющий опыт. Она тебе понравится. Скажи «да».
Я прикусываю губу, но быстро отпускаю.
— Ладно. Да.
— Великолепно, — серые глаза танцуют от удовлетворения победы. — Но обещай мне, что не пойдёшь туда одна. Я сопровожу тебя. Встретимся прямо здесь сегодня в девять. Договорились?
У меня нет желания сновать по улицам незнакомого мне города с наступлением сумерек, так что я с лёгкостью соглашаюсь.
— Договорились.
Глава 6
«Делай то, что я говорю, а не то, что я делаю», — девиз сегодняшнего приготовления. Мы с Нат заказали себе обслуживание в номер, и я откусываю всего понемногу в перерывах, пока словно куколку наряжаю свою соседку, превращая её в совершенство.
Я помогаю ей накрутить локоны — то, чему научилась у мамы, — прилагаю усилия для нанесения макияжа в стиле смоки айс, а затем, благодаря моему хорошему вкусу, оцениваю каждый её наряд, что она примеряет. Как, чёрт возьми, ей удалось привезти столько одежды? Я взяла с собой всего один рюкзак, с расчётом на то, что это должна была быть туристическая поездка.
Поэтому, хотя и помогаю Нат стать красивой, сама я проведу вечер в приталенной футболке, джинсовых шортах и кроссовках.
Как только она наконец-то соглашается, что готова, мы ровно в девять часов направляемся вниз в лобби. И я тут же чувствую себя не в своей тарелке, мне становится некомфортно в своей собственной коже. Все, даже парни, одеты лучшим образом.
А Кингстон? Ну, всё что я могу делать, это не глазеть с открытым ртом на его изящную красоту. Его тёмные волосы идеально не идеальны. Он одет в узкие тёмные джинсы и белую рубашку с закатанными до локтей рукавами. Он выглядит так, словно направляется на фотосессию, и каждая девушка в этой поездке разодета так, что хоть сейчас готова предстать перед камерой.
И вот она я: неотёсанная провинциалка Эхо, одетая по-домашнему, или словно собралась в поход. Невероятно.
Я начинаю замедлять шаг в надежде, что никто не заметит, как я пячусь назад к лестнице, желая сбежать в свою комнату. Но вижу, как Кингстон медленно качает головой, маня меня пальцем.
Я точно также качаю ему головой, чувствуя, как смущение спиралью проносится по моей нервной системе.
Но прежде, чем я могу сбежать, он всего несколькими проворными шагами преодолевает расстояние между нами и останавливается прямо передо мной.
— Ты выглядишь сокрушающе, любовь моя, — он берёт одну мою руку и легко, успокаивающе её сжимает. — У тебя естественная красота, и каждая присутствующая здесь девушка завидует ей.
— По сравнению с ними я выгляжу как бомж! — я выдёргиваю руку, чувствуя стыд. — Я привезла только одну сумку. Как, чёрт возьми, им удалось упаковать платья и туфли?
— Эхо, я могу пойти переодеться, — вежливо предлагает Нат, у которой от сочувствия на лбу появляются складочки.
— Чёрта с два. Ты потрясно выглядишь, — я почти добавляю: «И мы слишком долго работали», но то, как Пэттон и Чед пожирают её взглядами, заставляет меня предположить, что лучше пусть они думают, что она достигла этого без усилий. — Я просто побуду у себя в комнате. Не велика потеря.
— Натали, ты извинишь нас на минуточку? — спрашивает её Кингстон.
Нат тут же отступает, посылая мне широкую улыбку через плечо Кингстона, пока он, держа меня под локоть, заводит нас за угол.
— Эхо, ты затмеваешь всех здесь, и я клянусь тебе, что не все, кого ты увидишь сегодня, будут одеты так экстравагантно. И я могу быть честным?
Я киваю.
— Я больше восхищаюсь тем, что ты не стараешься привлечь к себе внимание. Чем меньше мужских задниц мне придётся надрать, тем лучше, — он подмигивает мне, поднимает мою руку и оставляет поцелуй на внутренней стороне запястья. — Ты — поразительна. А теперь идём, хорошо?
— Спасибо, — улыбаюсь я, и прежде чем между нами сформируется слишком серьёзный момент, я слегка щипаю его за руку. — Не хилое напутствие, приятель.
Я отхожу, чувствуя себя полной идиоткой, но мне необходимо установить расстояние между мной и парнем, которой говорит все нужные вещи в нужный момент. Будь он проклят.
Мы не успеваем и пяти шагов сделать по тротуару — Нат бросает на меня умоляющие взгляды, выпрашивая информацию о том, как всё прошло с Кингстоном на протяжении тех пятнадцати секунд, что нас не было, — когда Джеки начинает ныть. Я прям в шоке.
— Я знаю, что мы не направляемся в метро! Я же на двенадцатисантиметровых каблуках.
Кингстон медленно поворачивается к ней, выпуская отчаянный вздох.
— Конечно. Я вызову машину.
Может, я и не смогла переплюнуть её в наряде, но явно смогу переплюнуть её в наличии мозгов.
— Ну, мои кроссовки, что я привезла для туристической поездки, как раз подойдут для метро. Наслаждайся своей машиной.
Нат проходит мимо них, чтобы присоединиться ко мне. Кингстон будучи уже на телефоне наблюдает за нами, и лёгкое покачивание его головы напоминает мне о моём обещании. Он хочет, чтобы я осталась с ним — что, свою очередь, означает безопасность.