Ему хотелось, чтобы София наконец-то остановилась и просто подумала о мелочах. О мелочах, которые порой бывают важнее самых высоких в мире вершин.
13
Многое ли может измениться за пять лет в жизни одного человека? А в жизни одного города?
Софи стояла у памятника Пушкину в парке и рассматривала проходивших мимо людей. Ей казалось, что они уж точно нисколько не изменились. Всё так же торопятся куда-то, всё так же не замечают друг друга, полностью поглощённые собой. Неужели и она такая же?
А город изменился, и от этого сердце наполнялось щемящей грустью. Исчезли многие знакомые места, которые она любила. На месте маленьких магазинчиков открыли супермаркеты, на месте уютных самобытных кафе – популярные пиццерии.
Рука непроизвольно потянулась за сигаретами.
«Ну совсем немножко, ведь Крис ещё не идёт, правда?».
Не идёт. Софи пришла слишком рано к месту, где они условились встретиться. Ей просто не сиделось в отеле. «Ещё немного посижу в четырёх стенах и совсем психом стану». А ещё она отчего-то волновалась и беспокойно спала остаток ночи. Ей снились какие-то обрывочные сны, которых на утро она снова не помнила. «Может, стоит поговорить об этом с Крис? Такое ощущение, что во снах она хорошо разбирается».
Утром ей звонил брат, звонил настойчиво, и когда, Софи, наконец-то взяла трубку, ей пришлось выслушать целую тираду. А в ответ сказать: «Извини, но сегодня у меня дела, не получится». Почему она так старательно избегала встречи с человеком, которого так сильно любила? «А может, я сама же и ответила на свой вопрос?». Сильно любила, сильно люблю.
- Какая же я дура! – громко произнесла Софи вслух, и несколько прохожих обернулись и заворожённо посмотрели на неё.
«Ну что уставились? Никогда не видели человека, который не боится признать о себе горькую истину?».
Софи могла много раз спрашивать себя, почему она стоит сейчас здесь, почему назначила эту встречу с дочкой своего учителя, вместо того чтобы повидаться с добропорядочными родственниками, и в глубине души она знала ответ. Просто она этого хотела. Просто эта девочка понравилась ей, только и всего.
Когда Крис появилась, Софи почти докурила свою сигарету, но Крис всё же увидела её. Перед глазами бегущей строкой проплыло несколько возможных оправданий:
«Это сигареты без никотина!»
«На самом деле я уже бросаю! И это как раз последняя!»
Но вместо этого Софи набралась мужества, улыбнулась и произнесла чуть хриплым от дыма голосом:
- Привет! – и быстро затушила сигарету, чтобы дым не шёл на девушку.
- Привет, - улыбнулась в ответ Крис, которая, казалось, и не обратила внимания на позорную сигарету. – Извини, я немного опоздала, трамвая долго не было…
- Ничего страшного, я и сама только пришла, - соврала Софи, невольно залюбовавшись Кристиной. Её вьющиеся волосы были сегодня распущены, а на шее был повязан лёгкий тёмно-синий шарф, такой же синий, как её глаза.
«Господи, какие же красивые у неё глаза! – восхитилась Софи. – И почему они так знакомы мне?». И тут же Софи вспомнила, у кого были такие же глаза – у мамы Крис Марии Николаевны, с которой Софи повезло когда-то несколько раз позаниматься.
- Ну, куда пойдём? – спросила Крис смущённо, и Софи быстро отвела глаза, поняв, что причиной этого смущения, является её пристальный взгляд.
- Да куда угодно! – улыбнулась Софи. – Просто пройдёмся, я посмотрю, что изменилось на знакомых улицах, а ты расскажешь, идет?
- Давай!
- А кстати, кафе «Осенний вечер» ещё на месте?
- На месте! – с готовностью закивала Крис. – Я очень люблю это место! Там всегда такой замечательный кофе и вкусные десерты!
- Я тоже его любила… Рада, что оно никуда не делось. Значит, сможем сходить туда, когда устанем и замёрзнем.
Казалось, Крис очень обрадовало это предложение, и Софи снова пришлось поспешно отвернуться, чтобы не любоваться радостью девушки вот так открыто. «А то подумает ещё чего доброго, что я ненормальная! Но какие же у неё всё-таки синие глаза…».
«Да я и есть ненормальная».
Вообще-то, зная себя, Софи могла с полной уверенностью заявить, что, скорее всего, она просто свихнулась. Ибо настолько нелюдимый человек, настолько необщительный, что не встречается с людьми даже по праздникам, настолько безвозвратно погружённый в себя, вдруг испытывает настолько сверхъестественную тягу к другому человеку.
Они шли по узкой тропинке парка, присыпанной пожухлыми листьями, рассыпающимися в прах у них под ногами. А небо было чистым и высоким, далеким и холодным, усталым небом поздней осени.
«Если бы каждый человек мог что-то изменить в своей жизни, хотя бы одну вещь, что изменила бы ты?».
«Наверное, изменила бы саму возможность менять лишь одну вещь. И сделала бы так, чтобы всю жизнь можно было переписать заново».
«Вот. Уже разговариваешь сама с собой».
«Просто волнуюсь. Волнуюсь, как дура».
- Ну, расскажешь мне о своих снах поподробнее? – спросила Софи, снова чуть хрипловатым голосом, на этот раз от нервов.
- Тебе правда интересно? – улыбнулась Крис.
- Конечно. Я люблю всё необычное! И даже мистическое… – Софи понизила голос до загробного шепота.
Крис усмехнулась.
- Тогда эта история тебе понравится. Но вообще-то я не могу рассказать именно сейчас. Ещё не тот момент, понимаешь?
- Не совсем…
- Не подумай только, что я странная! Я обязательно расскажу тебе это сегодня, только я сама пойму, когда будет именно тот момент, - Крис заметно покраснела.
- Ты так боишься, что я посчитаю тебя странной? – улыбнулась Софи. – А что если мне, наоборот, нравятся странные люди?
- Правда? – осветилась Крис. – Мне тоже нравятся! Хотя, конечно, это зависит от степени их странности…
И обе легко рассмеялись. И в тот момент Софи показалось, что внутри неё словно ослабла натянутая струна. Напряжение отпустило.
Они вышли из парка и пошли по улице. Софи ожидало много открытий, потому что большинство магазинов, к которым она когда-то привыкла, тоже закрылись. На месте музыкального магазина, где Софи зависала в эпоху обучения в консерватории, открылся магазинчик товаров для рукоделия, и Крис сообщила, что музыкальный магазин переехал на самую окраину города.
- Мой папа часто ездит туда, и в эти дни он ругается на чем свет стоит.
Крис много говорила, делилась своими впечатлениями по поводу открывшихся мест и всеобщих изменений в атмосфере города, много рассказывала об отце, чаще всего что-нибудь шуточное. Софи внимательно слушала, ей было приятно слушать. Она поняла тогда, по-настоящему осознала, какие хорошие, тёплые отношения были у Крис с Александром Анатольевичем. И от этого осознания она испытала щемящую грусть, которая наворачивается на глаза слезами, а на губах выступает улыбкой. Это была грусть по прошлому, которого не перепишешь, грусть чего-то, что не случилось и не могло случиться, грусть по тому, кто никогда не был твоим.
«Крис очень счастливая девочка. Как жаль, что у меня не было такого отца».
Они дошли до маленького скверика в центре города, и Софи отметила изменения, приятно удивившие её.
- Я помню этот сквер совсем другим… Здесь было так… пусто, что ли.
- Да, этот сквер был совсем неухоженным. А сейчас здесь поставили лавочки, посадили молодые деревца, которые уже успели вырасти. А весной здесь цветут потрясающие кусты белых и розовых пионов. Я часто сижу здесь, когда готовлюсь к экзаменам. Правда вся эта красота очень отвлекает внимание…
- Не любишь учиться? – подмигнула девушке Софи.
- Нет, не то чтобы не люблю… Я люблю лишь то, что…
- Что тебе интересно.
- Как ты узнала? – опешила Крис.
Софи только покачала головой.
- Просто я и сама такая же. Когда ты видишь что-то прекрасное, настолько прекрасное, что хочется плакать, уже не до скучных лекций, да? И ты, наверное, часто смотришь в окно и садишься всегда у окна, чтобы можно было мечтать.