– Достаточно. Теперь отдай щетку Бекки.
Ритуал продолжался, пока все странные дети не смогли потрогать и расчесать мои волосы, словно я была их вещью. Мама и ее подруга одобрительно улыбались. Когда все кончилось, мама сказала:
– Теперь я должна идти. Вернусь позже.
До этого момента я чувствовала себя более-менее спокойно. Мама была рядом. Ее присутствие связывало меня с реальным миром, который мы оставили позади, но куда я непременно должна была вернуться. Мне не приходило в голову, что меня оставят с этими людьми. Я ухватилась за полу маминого жакета.
– Куда ты идешь?
Мама оторвала мои руки от жакета. Меня охватила паника.
– Это сюрприз, – ответила она.
С меня было довольно сюрпризов. Мама направилась к коридору. Мэри Энн следовала за ней. Во мне все напряглось. Я услышала, как открывается дверь, потом щелкнул замок, и я осталась с чужими детьми, которые таращились на мою слишком яркую одежду, с длинными, пышными волосами, которые наэлектризовались от долгого расчесывания.
Неловкое молчание нарушила одна из женщин, высокая и бледная, с круглым, лунообразным лицом. Она велела мне следовать за ней. Я замешкалась, и она погрозила мне пальцем. Через очередной коридор мы пришли в ванную. Она поставила меня перед длинным прямоугольным зеркалом, закрепленным над несколькими раковинами.
– Тебе очень повезло, – сказала она, стоя за мной и положив руки мне на плечи. – Не всем детям удается попасть в Синанон.
Я напряглась еще больше, но все же кивнула. Женщина была довольна. Она открыла ящик и достала ножницы. Я сразу же почувствовала, что сейчас произойдет что-то плохое. Когда же вернется мама?
– Ты хочешь быть ребенком Синанона? – Глаза женщины сузились, взглядом она буквально ощупывала мое тело.
Я с трудом кивнула, глядя, как она вооружается ножницами.
– Я рада, – сказала она и схватила прядь моих волос.
Я почувствовала холод лезвия, коснувшегося кожи головы. Женщина срезала мои темные густые локоны. Волосы падали на пол. Женщина орудовала ножницами очень быстро. Волосы сыпались по плечам и рукам, ложась ковром у моих ног.
– Я сделаю тебя красивой, – бормотала женщина. – Лысые девочки красивы.
От страха я потеряла голос. Я просто смотрела, как пышные пряди волос падают с моей головы. Женщина достала электрическую машинку и включила ее. Машинка застрекотала и завибрировала. Женщина провела ею по моей голове, оставляя полоску гладкой коричневой кожи. Через несколько минут я была совершенно лысой.
Из зеркала на меня смотрела совершенно другая маленькая девочка, девочка с очень маленькой головой на крупном теле. Глаза ее казались невероятно большими. Я стала такой же странной, как остальные. Я не хотела смотреть на свое отражение, но не могла отвести глаз. Женщина наклонилась ко мне. Глаза ее блестели. Позже я поняла, что это фанатический блеск.
– Посмотри, какая ты стала красивая.
Я знала, что она лжет, хочет, чтобы мне понравилось то, что она сделала. Я хотела спросить, зачем она это сделала, но не могла говорить. Я хотела сказать, что мне нужно домой, что передумала, что больше не хочу быть в Синаноне. Где же мама? Мысли мелькали, сменяя друг друга. Я чувствовала, что происходит что-то плохое. Но язык меня не слушался.
– Сегодня ты стала новым человеком, ребенком Синанона. Сегодня день твоего рождения, – сказала женщина.
Но это не мой день рождения. Мой день рождения в октябре!
– Сегодня день твоего рождения в Синаноне, – словно прочитав мои мысли, объяснила женщина. – Что скажешь?
Я не представляла, что она имеет в виду, что хочет услышать. Я просто молчала.
– Добро пожаловать, – сказала она, так и не дождавшись моего «спасибо».
Женщина улыбнулась, наблюдая за моей реакцией. Я скривила губы, подражая ей, и странная девочка в зеркале улыбнулась. Я не хотела быть ею и отвернулась.
Стряхнув с меня волосы и собрав их с пола, женщина снова взяла меня за руку и отвела к другим детям. Дети столпились вокруг меня.
– Кто будет ее подружкой? – спросил один из них.
– Пусть решает Тереза, – ответила женщина.
Вскоре, к моему облегчению, вернулась мама. Она несла коробку со всем, что необходимо для попкорна. Я сразу же бросилась к ней. Мама принялась охать и ахать, восторгаясь моим новым видом, хотя мне было безумно стыдно.
– Мы устроим праздник в честь твоего прихода к нам и нового дня рождения, – сказала мама, словно не замечая моего страха. – Но сначала я хочу познакомить тебя с моей близкой подругой. Это Софи. Она будет твоей подружкой.
Я смотрела на пухлого, пузатого ребенка с большой круглой головой и круглыми румяными щеками. Значит, это девочка. С того момента, как мама вернулась, та от нее не отходила. Я ощутила легкий укол ревности. Это я должна была быть рядом с мамой. Я была ее дочерью, а не эта девочка, похожая на мальчика, которая держала ее за руку. Круглыми глазами Софи следила за мной, еще теснее прижимаясь к маме, словно утверждая на нее свои права.