И выход нашелся. Сложное заклятие, из запретных, тоже случайно потащеное в той памятной вылазке в закрытую секцию. Но оно похоже не сработало. Только головной болью наградило. А еще постоянной жаждой и металическим привкусом на корне языка. Вырубило меня аккурат за завтраком с дорогим куратором. В себя приходила долго. В голове постоянно звучали какие-то голоса.
Открыв глаза, я не сразу поняла, где нахожусь. Белый, в трещинах, потолок, узкая, твердая койка и кошмарный запах. А еще – шум-гам: гудки, шины, музыка, крики. Это все чертовски напоминала мою комнатушку в институтской общаге. Опять голова раскалывается, бросает то в жар, то в холод. Неужели мне все привиделось в горячечном бреду? Верить отчаяно не хотелось. Но я даже складочки на жесткой, застираной простыне ощущала. Гадость-то какая. Хотелось пить. Но сил встать и достать минералочки из минихолодильнечка (собственоручно притащеного из коммисионки) просто не было.
Очнувшись в следующий раз, я уперлась носом в мягкие, теплого золотисто-коричневого цвета стены. Точно такие я сделал в своей комнате в родительском доме прошлым летом. Да и ширина кровати была поболе, чем в общаге. А еще я слышала мамин голос. Захотелось потрясти головой или протереть глаза. Но не успела я моргнуть, как оказалась за партой, а где-то внизу гундосил самый мерзский препод инста. Стоило мне повернуть голову, чтоб посмотреть на соседа по несчастью, как все поддернулось дымкой и я оказалась на берегу моря. Очень таком знакомом берегу. Ну, да, так и есть. Вон за спиной знакомая крепость. Мой любимый Судак.
Тут крепость закрутилась воронкой, и на ее месте появился красавей-ротвейлер. А за его спиной проглядывался наш старый дворик. Но не успел Юстас добежать до меня, как его засосало в новый красочный водоворот.
От столь быстрой смены картинок и звуков у меня закружилась голова. Затем пришла тошнота. И, на конец, меня накрыло милостевой тьмой. Но окончательно отключиться не давал какой-то мерзский писк. Со временем пропал и он.
И опять я просыпаюсь как после попойки: голова гудит, во рту сухость и мерзский привкус котячего корма. Да, я пробовала, на спор. И суставы крутит. Глаза открывать страшно – свет скорее всего взорвет мне мозг.
- Неужели очнулась? – вот теперь я полностью осознала всю мерзость Айтериного голоса. И всю его подлость – даже сквозь резкую, до блика под веками, головную боль смогла распознать ультразвук. Сволочь! Не успела я простонать что-то матерное, как мне в губы толкнулся холодный бок чего-то стекляного. А в нос шибануло остро-кислым запахом очередного зелья Азаонэля. Только его варево имело натсолько тошнотворный запах и эффективность на все 250. Пришлось пить. Сама не выпьешь, так насильно зальют – проверено. И каким чудом я сумела сдержать рвотный позыв после первого же глотка, сама не знаю. Но кто-то разумный очень вовремя убрал это адское пойло в сторону. Немного продышавшись, я кивнула, точнее лишь наметила кивок. И мне опять подсунули это мерзское варево. К сожалению, выпить все за одн заход не получилось. Как обычно, всю эту магическую гадость можно было запивать не раньше, чем через 10 минут, да и то только родниковой водой.
Зелье сработало превосходно, впрочем другого и не ожидалось. И уже через пару вздохов болевые ощущения поубавились до приемлемых. А я рискнула открыть глаза. И что это за черненький чудик сверкает на меня своими очами?
- Ты кто?
Что!? – а дальше длинная трель на каком-то птичьем языке. И вот эту трель я узнала, точнее голос, - Айтери.
А кто такой Айтери? И почему у меня такое гаденькое ощущение, что я обязана ему подчиняться.
- Что с ней? – и этот голос был мне знаком, и я даже поняла значение фразы. А вот имени говорившего вспомнить не смогла. Но сосредоточиться на своих мыслях и переживаниях мне не дали. За спиной черненького красавчика, как грибы после дождя, повыскакивали презабавные мордашки всех видов и цветов. И они явно были не людьми. Кажеться, вот тут стоило испугаться, но я не могла. Все эти чудики вызывали лишь теплую улыбку и безосновательное доверие. Сейчас меня больше ебспокоило собственное самочувствие и полный хаос в голове. Хотелось уткнуться в кого-то прохладного, пахнущего морем, и чтоб пожалели.