С е л е с т и н а. Сеньор, каждый встречный мог бы сразу понять по моему лицу, как я разволновалась.
К а л и с т о. Я и сейчас не менее взволнован; каково же тебе-то было, когда ты смотрела на этот чудесный образ! Ты, верно, онемела от неожиданности.
С е л е с т и н а. Напротив, оказавшись с нею наедине, я решилась сказать ей все. Я раскрыла перед ней душу. Объяснила, за чем послана, как жаждешь ты одного милостивого словечка из ее уст, чтобы исцелиться от великой муки. А она растерялась и глядела на меня, испуганная необычными речами, и прислушивалась, чтобы наконец узнать, кто же так страдает и нуждается в одном ее слове, кого может вылечить ее речь. Тогда я назвала твое имя. Тут она прервала меня, ударила себя по лбу, словно услыхав ужасную весть, велела мне замолчать и убираться, если не хочу, чтобы ее слуги стали палачами моей старости, и принялась бранить мою дерзость, обзывать меня ведьмой, сводней, лживой старухой, бородатой злодейкой и другими позорными кличками, которыми пугают маленьких детей. А вслед за тем — тысяча припадков, обмороков, тысяча причуд и ужасов; помутившись в рассудке, размахивая во все стороны руками и ногами, раненная золотой стрелой, пронзившей ее при звуке твоего имени, она корчилась, стискивала и ломала руки как бы в отчаянии, вращая глазами и топая ногами по полу. А я в ответ на все это забилась в уголочек, притаилась, молчу, наслаждаюсь ее бешенством. Чем ей тошнее, тем мне веселее, — оттого что все ближе подходило время ее поражения и падения. Но, пока истощались бурлящие кладези ее гнева, я не теряла времени попусту и успела придумать, как вывернуться.
К а л и с т о. Как же, сеньора, мать моя? Я уже все перебрал в уме, слушая тебя, и не могу найти достаточного оправдания, чтобы скрыть и прикрасить сказанное тобой и снять с твоей просьбы ужасное подозрение. Теперь, когда я узнал твою мудрость, ты мне кажешься больше, чем женщиной: ты уже предвидела ее ответ и вовремя подготовила ей возражение! Разве больше сделала тосканка Аделета[33], слава коей померкла бы, живи ты в то время? Она за три дня до смерти предсказала кончину старого мужа и двух своих сыновей. Но я тебе верю, ибо слабые женщины изворотливее и хитрее, чем мужчины.
С е л е с т и н а. Что же, сеньор, я сказала ей, что ты страдаешь от зубной боли, и слово, в котором ты нуждаешься, — это наговорная молитва, известная ей, как набожной особе.
К а л и с т о. О, чудодейственное лукавство! О единственная в своем ремесле! О ловкая женщина, о искусная целительница! О красноречивая вестница! Какой человеческий рассудок придумал бы столь благородный способ все исправить? Не сомневаюсь, доживи Эней и Дидона до наших дней, Венере нетрудно было бы подарить своему сыну любовь Элисы и не пришлось бы наделять Купидона внешностью Аскания[34], чтобы ее обмануть; богиня ускорила бы дело, взяв тебя в посредницы. Теперь, если эти руки принесут мне смерть, я сочту ее заслуженной; если желания мои не исполнятся, я буду знать, что ты сделала все возможное для моего спасения. Что вы думаете об этом, слуги мои? Что тут еще сказать? Есть ли в мире Женщина, подобная этой?
С е л е с т и н а. Сеньор, не прерывай меня! Дай мне договорить! Уж наступает ночь. А ты знаешь, что злодеи боятся света; как бы не приключилась со мной беда по пути домой!
К а л и с т о. Что ты! Найдутся у меня в доме факелы и слуги, чтобы тебя проводить.
П а р м е н о. Да, да, чтобы девочку не обидели! Пойди с нею ты, Семпронио, а то она боится сверчков, которые трещат в темноте.
К а л и с т о. Ты что-то сказал, сынок Пармеко?
Па р м е н о. Сеньор, не мешало бы, говорю, нам с Семпронио ее проводить, ведь уже стемнело.
К а л и с т о. Верно! Вы оба ее проводите. Ну, продолжай свой рассказ и поведай, что было дальше. Что она ответила на просьбу о молитве?
С е л е с т и н а. Что охотно даст ее.
К а л и с т о. Охотно? О бог мой, сколь высокий дар!
С е л е с т и н а. Но я попросила у нее еще кое-что.
К а л и с т о. Что же, почтенная матушка?
С е л е с т и н а. Шнурок, которым она всегда опоясывается; я сказала, что он поможет твоему недугу, ибо прикасался к святыням.
К а л и с т о. И что же она?
С е л е с т и н а. С тебя приходится, сейчас скажу.
К а л и с т о. О, бога ради, бери этот дом и все, что в нем есть, или проси чего хочешь.
33
Аделета. — Легенда о тосканке Аделете рассказана в книге Ф. Петрарки «О достопамятных вещах».
34
«...не пришлось бы наделять Купидона внешностью Аскания...» — Эпизод из «Энеиды» Вергилия (кн. I). Венера, желая внушить карфагенской царице Дидоне (второе имя — Элиса) любовь к Энею, подсылает к ней бога любви Купидона в образе Аскания, сына Энея.