А теперь Анна беременна, и Макс не то что пылинки с нее сдувает, а даже упасть им на нее не дает. Он души в ней не чает, и все-все, что они делали до этого вместе, он стремится делать сам. Его чувства к жене настолько нежные, что он готов носить ее на руках с утра до вечера, чем он и занимается, потому что у Анны на шестой неделе начался токсикоз, отчего она стала немного нервной раздражительной.
Рвотные рефлексы одолевают девушку по десять раз на день. Часто она отказывается от пищи из-за потери аппетита, даже несмотря на то, что Макс применяет всю свою сноровку для приготовления изысканных блюд. Ужин она вообще вычеркнула из повседневного рациона, и никакие шедевры кулинарии от любимого не могут соблазнить ее поесть. Она даже в весе потеряла целых пять кило, как бы это неестественно ни казалось.
На работе Анна чувствует себя уставшей, ее с самого начала дня тянет в сон, она невнимательна и рассеянна. Это быстро выдает ее Ульяне, и женская солидарность как нельзя кстати. Опытная подруга не скупится давать Анне отгулы, каждый раз намекая на женскую консультацию, чтобы та сходила к гинекологу и встала на учет.
Вскоре токсикоз усиливается, и Макс везет свою любимую на прием к врачу. Там она ложится в стационар, сдает все необходимые анализы, делает УЗИ. Беременность подтверждается. Но через две недели, не выявив никаких проблем, ее выписывают. В целом беременность Анны до последних двух месяцев протекает без осложнений, если не считать хроническую слабость и тошноту. Она строго выполняет рекомендации врача, ведет самый примерный образ жизни, о котором и сама немало начиталась в книгах и интернете.
Скоро Анна начинает ощущать первые шевеления своего малыша. А на двадцать первой неделе она делает второе УЗИ и радует Макса ошеломляющей новостью:
– У нас будет мальчик, – говорит она. – Все, как по заказу. Вот распечатки, посмотри. Это будет самый красивый и обаятельный малыш, такой же, как и его папа.
Макс сильно радуется, узнав эту долгожданную новость. Почти каждый вечер он целует ей живот, разговаривает с ним.
Беременность очень идет Анне, придает ей особенную женственность, которая буквально льется через края, возбуждая Макса до глубины души. Теперь она, наоборот, прибавила в весе и стала, на удивление, красивее, чем раньше. Какая-то важность появилась во всем ее обличии, грация в движениях, живость, а порою томность во взгляде. Такое переменчивое состояние было вполне объяснимым для девушки в ее положении. Совсем не новость, что некоторые женщины на эти самые девять месяцев, а бывает и гораздо больше, ведут себя странно, иногда невыносимо, а порою и вовсе превращаются в психованных истеричек. Но только не Анна. Ее беременность проходит спокойно, без эксцессов, без скандальных и наигранных сцен, а даже наоборот, когда ей позволяет самочувствие, она очень старается, продолжает быть примерной женой, как говорится в одной известной поговорке, хозяйкой на кухне, леди в гостиной и шлюхой в спальне. И положение Анны нисколько не убавило их возможности в постели. Разве что они делают все немного аккуратнее и нежнее.
Макс живет ради нее, балует сюрпризами, сам отвозит на работу, забирает оттуда, бросает любые дела, как только ей что-нибудь захочется. Да благословенна будь, беременная! Это твой триумф, твой дар, твоя незаменимость. Нередко Макс опаздывает на собственные встречи, забывает о просьбах или поручениях шефа, а иногда и вовсе их игнорирует.
Резкая перемена в работе не очень хорошо сказывается на Максе. Олег Арсеньевич догадывается о причине и старается держать себя в руках и не трогать больную для них обоих тему. Но иногда он на грани срыва. Если с матерью Макс наотрез отказывается общаться, то отношения с отцом протекают в полной неясности. Каждый раз, видится ли Макс с отцом в офисе или же где-то в других местах, он чувствует от второго сильное напряжение.
Да, Макс безусловно заметил, как за последнее время отдалился от родных, словно бы стал немного чужим. Не скрылся от сына и тот факт, что отец серьезно переживает за него и за всю эту ситуацию. Однажды он совершенно ясно прочитал все по печальному и задумчивому лицу шефа. В тот же день, сидя за своим широким столом в кабинете директора, отец не выдержал и предъявил Максу: