В общем, то же самое и с картошкой. И горком, и местком, и сетки, и весы. Только, что квашенная капуста зиму на балконе хранится, закаменевшая в эмалированных ведрах и больших кастрюлях-выварках, а для картофеля, за неимением в шлакоблочных домах пригодных погребов, на каждой лестничной площадке у каждой двери по самодельному ящику объемом мешка на три. Я тоже такой сколотил из упромышленной на соседней стройке половой доски. Сделал, правда, одну ошибку. Ящик у меня получился высокий, вровень с перилами. А было это вскоре после заселения, и тогда в нашем доме, кроме меня и заводского главинжа Марса Тагировича, больше советских почти и не жило. Два средних подъезда так с самого начала и были гостиницей для импортных специалистов: японцев, канадцев и американцев. А в большинстве квартир первого и четвертого подъездов по первости разместилось общежитие строителей из "Болгарстроя". Братья-славяне были очень воодушевлены низкими советскими ценами на болгарское же бренди "Плиска" и "Сленчев бряг", что отчасти скрашивало им разлуку с семьями. Вот один такой и повадился после товарищеского ужина подниматься на пятый этаж, где он укладывался на ночлег на моем ящике. Мне не жалко - но ведь свалится, поскольку, как сказано, крышка вровень с перилами. Да и узковато, всего-то сантиметров сорок. Приходилось мне перед собственным отходом ко сну открывать дверь, будить его, осторожно придерживая, словами: "Вставай, братушка! Родина в койку зовет", и отсылать на третий этаж, где у него была закрепленная кровать. Жестоко, конечно, а что поделать?
Ну, с картошкой, вроде, разобрались. Лук, свекла, редька, морковь, яблоки - это, хоть и не всегда, в магазинах. Зелень, конечно, только по возвращению из краснодарских командировок, но уж тогда ешь от пуза, да и с друзьями делишься. В анналы вошел эпизод, когда мы, после Витиного возвращения из такой командировки и дружеского ужина по сему поводу, доставив нашего друга, умельца Виталика к родной двери, прислонили его там с пучком укропа в руке и позвонили, а сами укрылись этажом ниже от ожидаемого гнева виталикиной супруги. Молниеблещущая Валентина не успела сказать даже первых ритуальных слов, как муж вручил ей зеленый букетик со словами: "Вот, дорогая, весь вечер искал!" Валька потеряла дар речи, да и мы тоже. Консервами же овощными и соками Нижневартовск не обижен по сравнению с другими городами даже и Большой Земли. Во всяком случае, московские дамы, наезжая сюда в командировки, обязательно при отъезде затариваются банками с кабачками. У них в министерстве здешнее место так и именуется полуофициально - "город маринованных кабачков".
Про мясо-колбасу здесь вспоминать не будем, достаточно отсылки на ранее опубликованные труды. С курами, правда, была одна запавшая в память ситуация. Дело было так, что подошла ко мне наша главная аналитическая дама Галя и от имени широких масс трудящихся попросила отпустить их на закупки. Будто бы в магазин "Сибирь" завезли бразильских кур и будут их с обеда продавать. "Мы, - говорит, - и Вам, С.А., купим, ваша Лина будет довольна" - Я, вообще-то, к таким вещам относился достаточно либерально. Будет большое промысловое обследование - отслужат. Что же до борьбы за дисциплину, то, по моим наблюдениям, занявшемуся этой борьбой уже больше ни на какую деятельность сил не хватает. Да и грех попрекать людей уклонениями от трудовой вахты, если их работодатель и кормилец государство само не может их накормить без очередей на морозе и другим не дает. "Ладно, - говорю, - мотайте все, можете после обеда не возвращаться, в марте на Самотлоре отработаете. Но только это не куры" - "Как не куры? Люба подсмотрела, когда сгружали. Куры, вроде венгерских или французских, в целлофановом пакете" - "Во-первых, Галина Пална, не целлофановом, а полиэтиленовом. Кто тут у нас химфак окончил? А во-вторых, Вы когда-нибудь слышали, чтобы в Бразилии кур разводили? Там и отрасли такой, куроводческой, нету. В Бразилии, Галина Пална, очень много диких ..." - Смотрит она на меня и, видно же, пытается понять, не пошутить ли решил начальник от нехрен делать: "Не может быть, С.А., чтобы обезьян!" - "Именно может, Галочка! Они их разводят на фермах, забивают, морозят и продают в Европу. Только там порода совсем другая. Так и называются - узконосые обезьяны. Вот купите - посмотрите, там пока заморожено, то не видать, а как растает, то сразу видно, что спереди не крылышки, а ручки с пальчиками". Ну, легко догадаться, что на следующее утро девушки мои меня чуть не убили. Они все, оказалось, моей версии, переданной Галиной, конечно, не поверили - какие могут быть обезьяны? Но и дождаться, пока закаменевшие на минус сорока пяти птички как следует разморозятся, никто не смог, ножами и мужниными отвертками выковыривали крылышки из монолита, чтобы убедиться в отсутствии пальчиков.