Надежда Алексеевна, порывисто обнимая девушку, виноватым голосом говорила:
— Простите, милая. Мы порой бываем непозволительно грубыми.
Валентина улыбнулась.
— Ну что вы, Надежда Алексеевна, вы ничего плохого не сделали мне.
— Ну вот, спасибо, спасибо, что не обиделись. Я ведь тоже, вроде вас, без отца, без матери выросла, знаю, почем фунт лиха…
Валентина опять побежала с ведром к колодцу. Во дворе ее остановила Каваргина.
— Работаете, Валентина Петровна? Это хорошо. Да, мы с вами не знакомы. — Валерия Анатольевна назвала себя, сообщила, что она в школе председатель местного комитета. — Приносите профсоюзный билет, возьму вас на учет. Надеюсь, членские взносы у вас уплачены?
— Конечно.
— Ну вот и отлично. Не буду задерживать вас.
В этот же день Валентина познакомилась еще с одним учителем — Василием Васильевичем Борисовым — преподавателем русского языка и литературы. Василий Васильевич — невысокий, подвижный человек лет тридцати пяти с заметной ранней лысиной. За стеклами очков задорно и весело поблескивали его синие глаза. Он с группой учеников привез новенькие парты, остро пахнувшие лесом и краской.
Николай Сергеевич распорядился, чтобы парты сразу вносили в классы. Валентина тоже вызвалась помогать. Подбежав к Василию Васильевичу, она сказала:
— Давайте вместе!
— Давай, давай, девочка, помогай, самой сидеть придется, для себя стараешься, — весело ответил он и вдруг, поверх очков глянув на помощницу, удивленно спросил: — А ты кто же будешь? Новая ученица?
— Ага, вы угадали, новая… учительница.
— Учительница? — ошеломленно переспросил Василий Васильевич, а потом, когда они познакомились, он раскатисто хохотал и, хлопая себя ладонями по бедрам, говорил: — Вот не подумал бы, что вы учительница. А я, представьте себе, принял вас за ученицу. Конечно, из старшего класса…
— Спасибо, что хоть из старшего.
— Нет, вы только подумайте, какая приятная ошибка! Не обижайтесь, Валентина Петровна, всему виной ваша комплекция и очень юный вид. — Он смотрел на нее веселыми синими глазами. — Ну что, взяли, понесли! — Они вдвоем подхватили парту.
Пока все нравилось Валентине в Михайловке: и небольшая быстрая речушка, куда утром она бегала умываться, и широкая зеленая улица, и красивый Дом культуры, и школа, и учителя, с которыми уже успела познакомиться. Больше всех, конечно, ей понравился веселый и смешливый Василий Васильевич. Он тоже словесник, значит, работать им вместе. Она почему-то сразу решила, что Борисов — хороший, опытный учитель.
За работой Василий Васильевич успел рассказать свою несложную историю. После службы в армии он окончил тот же, что и Валентина, педагогический институт. (Это сразу сблизило их, они вспоминали общих знакомых, преподавателей, профессоров.) Так же, как и Валентина, он был направлен в сельскую школу. В Михайловке женился. Жена его тоже учительница, из местных жителей. Она-то, по словам Василия Васильевича, и явилась виновницей его постоянной михайловской прописки.
— Мне порой кажется, что на всей необъятной земле нет лучшего уголка, чем наша Михайловка, — признался он.
Валентина иронически улыбнулась:
— Вы, оказывается, настроены патриотично…
— Что, думаете, похож на того кулика, который хвалит свое болото? — серьезно спросил он и тут же сам ответил: — Уж если говорить о куликах, то мне лично больше по душе, который все-таки хвалит. Презираю тех, кто всячески поносит свое место пребывания.
— Но только хвалить — значит все видать в розовом цвете.
— Это конечно, — согласился учитель. — Но край наш, ей же богу, не лишен очарования. И если вы побываете на рыбалке, увидите, как восходит солнце, какие здесь бывают вечера, сколько весной в степи тюльпанов, бесповоротно влюбитесь в наши чудесные места.
— Вполне возможно. Все это я люблю. Даже охоту.
— И охоту! — воскликнул учитель. — Валентина Петровна, если вы правду сказали, что любите охоту, значит, у нашего директора будете на хорошем счету, и он может простить вам ошибки на уроках. Николай Сергеевич, заядлый охотник и неравнодушен к собратьям по ружью…
— Приятно слышать, но я охочусь без ружья.
— То есть как без ружья? Силками? Капканами?
— Нет, с блокнотом и карандашом.
— Постойте, постойте, о какой охоте вы говорите?
— За народной мудростью. Люблю собирать частушки, пословицы…
— Ну, купили! — захохотал Василий Васильевич. — Ай да Валентина Петровна! Старого воробья на мякине провели… Нет, наш хозяин охотится на настоящую живность. Правда, в Михайловке не было и нет свидетелей его охотничьих удач, потому что он, говорят, охотник в иносказательном смысле…