— Ага, так же как и сейчас. Не строй из себя такую уж честную, — хмыкнул Линг. Он тут же перехватил ее руку, когда она хотела отвесить пощечину. — А вот драться со мной не надо. Тем более что на правду не обижаются.
— Это неправда, а какая-то болезнь. Я не могу понять, почему пришла и здесь с тобой разговоры веду.
— Тут ничего странного нет, — поглаживая большим пальцем ее запястье, ответил Линг. — На фоне твоего престарелого жениха, я тебе принцем казаться должен.
— Внешне ты мне не нравишься, — она попыталась освободить руку, но он не дал. — Отпусти.
— Поцелуешь, тогда отпущу, — на его губах появилась улыбка. — Так отпускать тебя неинтересно. Может опять подраться захочешь.
— А после поцелуя не захочу? — удивлено спросила Марта.
— Не захочешь, — уверенно сказал Линг.
— Почему?
— Поцелуешь и узнаешь.
Простое прикосновение, а перед глазами все поплыло. Проблемы вылетели из головы. Осталось только желание и возбуждение. Это не поддавалось логичному объяснению. Ей никогда не нравились южане. Она никогда не обращала внимания на простых рабочих и крестьян. Марте всегда казалось, что это недалекие люди, с которыми не о чем разговаривать. Но с Лингом они почти не разговаривали. Когда целуешься, то не до разговоров. В это время надо только не забыть, как дышать. Линг опять перехватил инициативу, заставляя ее углублять поцелуй, раскрываясь навстречу ему.
Линг играл с ней. Доверчивая, неопытная девчонка, которая заводится с пол-оборота. Он мог хоть сейчас ее здесь взять. Надела бы она только что-нибудь поудобнее. А принцесса завелась. Все тело как струна натянуто.
Начинало темнеть. В лесу быстро темнеет. Они далеко от тропинок. У самого перед глазами затмение пошло. Желание доказать, что она его было нестерпимым. Руки сами начали расстёгивать лямки, что держали ее штаны. Она пыталась слабо возражать, но он не слушал. Стащить с дерева, нагнуть ее и резко войти было делом секунд. Марта вздрогнула. Возбуждение скользило в крови, разгоняя ее. Она замерла. Это ему не понравилось. Он хотел, чтоб и она чувствовала то же, что и он.
Его пальцы скользнули к ее клитору. Она словно хотела убежать от его требовательных пальцев, прижимаясь плотнее к нему ягодицами и сразу отходя назад, сталкиваясь с его возбуждением. Она стонала, тихо всхлипывала. В какой-то момент Линг потерял контроль. Осталась лишь животная страсть. Он врезался в нее не жалея. Она пошатнулась.
— Держись, принцесса. Еще немного, — прошептал он, увеличивая темп. Она послушно схватилась руками за сук. Он закончил, а ее тело было по-прежнему напряжено. Она попыталась одеться, но не смогла. Ее шатало. Руки дрожали. Дыхание сбито. Марта на миг прикрыла глаза, чтоб прийти в себя.
— Не успела получить свое? — спросил Линг, садясь на дерево и поворачивая ее к себе. Марта отрицательно покачала головой. — Исправим. Смотри на меня. Хочу, чтоб ты запомнила с кем тебе хорошо было. Кто может вот так заставить тебя стонать. Не надо так губки кусать. Только поранишься.
Он захватил ее губы своими, продолжая доводить ее до разрядки, лаская пальцами клитор. Марта задрожала. Если бы она не обнимала его за шею, то упала. Слишком острыми были эмоции.
Марта растеряно смотрела, как он застегивает ее лямки, очищает одну из них от грязи. Потом Линг поднял куртку. Отряхнул ее и накинул на плечи Марте.
— Пойдем к дорожке вернемся? Там на лавочке посидим. Скоро совсем стемнеет, — предложил он.
— Да, — на больше у Марты сил не хватило. Она взяла его за руку. Выбирались они дольше, чем шли к роднику. Линг несколько раз сворачивал не в ту сторону. В итоге они вышли на небольшую дорожку с лавочками.
— Посидим или тебе бежать нужно?
— Я не тороплюсь, — ответила Марта.
Начали зажигаться фонари. Люди покидали парк. Только молодежь оставалась. Весна — время чувств и любви, пьянящего запаха цветущих деревьев и прогулок в ярком свете Белоликого. Спутник планеты имел вид лица пожилого хмурого человека с бородкой. Конечно, все это было лишь разыгравшееся воображение, а "лицо" состояло из гор и кратеров, но у людей всегда была богатая фантазия.
— Иди ко мне, — обнимая ее за плечи и прижимая к себе, сказал Линг. — Хорошо со мной, принцесса?
— Зачем ты так?
— Как? Обычный вопрос. Что тебя смущает? — касаясь губами ее уха, спросил он.
— Слишком хорошо. Это пугает.
— И чем это пугает? Ты мне расскажи, а я все страхи развею, — прошептал Линг, обводя языком мочку ее уха. Она тяжело вздохнула. Отреагировала. Он взял это на заметку.
— Неправильно все это.
— Что именно? Мы с тобой просто развлекаемся. Это нормально. Тем более что в нашем королевстве особо других развлечений нет. Или они стоят слишком дорого. Я когда сюда приехал в такие долги влез, чтоб все перепробовать. Клубы, азартные игры, дорогие шмотки, но быстро понял, что такими темпами только и буду на долги работать, а о мечте придётся забыть, — скользя губами по ее щеке, ответил Линг.
— А какая у тебя мечта? — чувствуя, как перехватывает дыхание спросила Марта.
— Тебе правда интересно или ты спросила, чтоб разговор поддержать? — Линг перестал к ней приставать и внимательно посмотрел на нее.
— Правда. Интересно, — ответила Марта.
— Трактор хочу купить. У меня от отца остался участок. Чтоб его сохранить и дом, то пришлось продать технику. А без трактора поле не поднять. Я и приехал сюда денег заработать на трактор.
— А кредит взять?
— Под грабительские проценты? Не хочу. Пару лет здесь поработаю и смогу спокойно купить технику, семена и удобрение. А кредит придётся отдавать десять лет. Разницу чувствуешь?
— Ясно.
— Вот и приходится на всем экономить, а развлекаться с тобой.
— Значит я для тебя всего лишь развлечение? — уворачиваясь от его губ, спросила Марта.
— Хочешь, чтоб я тебе в любви клялся? Я не обманываю в таких вещах. Не вижу в этом смысла. Потом истерики слушать не хочу. Да и если я тебе замуж предложу выйти, ты меня на смех поднимешь. Поэтому у нас с тобой только интрижка. Приятная ни к чему не обязывающая интрижка, которые заводят в вашем порочном городе каждый день.
— Ты чего разозлился?
— Не обращай внимания. Ваш город мне не нравится вместе с вашими правилами.
— Как будто в других землях правила другие, — ответила Марта.
— Представь себе, но другие. У нас вот так посидеть бы не получилось. Все друг друга знают. Сразу бы доложили родне, а там и роспись. Даже спрашивать не стали бы. И ограничители потомства у нас не ставят. Это здесь дети мешают жизни и карьере, а у нас чем больше семья, тем лучше. Даже льготы дают от четырех детей и выше. Юг — это страна неизведанных земель. У нас заселено всего десять процентов. Поэтому люди нужны.
— Это я знаю.
— Тогда что удивилась моим словам?
— Когда я училась, нам сразу сказали, что надо смотреть на цифры, а не на людей. Когда приходиться требовать выплаты налогов, то мы должны отбросить жалость. Иначе бюджет не получит денег, а мы плохо выполним свою работу и не получим премию. Поэтому нам не преподавали различие в менталитете и обычаях. Я была только в Западных землях. Поэтому могу судить только потому, что видела своими глазами. Там обычаи чуть строже, чем у нас, но не настолько дикие, как у вас.
— Это скорее у вас дикие. Никаких ценностей нет, кроме денег и низменных потребностях, на которых, играя, вы загоняете людей в долговые ямы. Заставляете их терять себя. Разве это дело?
— Так не надо быть такими наивными. Сами сюда едете за большими деньгами, при этом хотите, чтоб вас холили и лелеяли, как экзотические цветочки? Эти земли только для сильных людей. С твердым характером, — возмутилась Марта.
— Скорее для циничных и бездушных тварей. Вы не имеете души, не умеете любить. Хотя я неправ, вы любите только себя, — возразил Линг.
— Если судить, по твоим словам, то я значит тварь?
— Но привлекательная, — улыбнувшись ответил Линг. Он перехватил ее руку, когда она хотела его ударить. — Что за манеры? Принцессы не должны драться, а ты только и делаешь, что меня ударить хочешь.