— У меня наша родная, я родину не предаю! Почти полная, — поставил свою начатую бутылку Михалыч на стол.
— Глаза Коляна оживились, в них появился огонёк и задор.
— Ну совсем другое дело! Можно за год уходящий и рюмку выпить, и чтоб новый не хуже старого. Садись, Михаил, закуска не богатая, но чем богаты, как говорится.
— К Новому году была выпита почти вся водка, съедена селёдку и холодец без мяса.
— Что-то у тебя, Колян, холодец жидковат, один студень.
— Финансовый кризис, Михалыч, три ножки свиные купил, два уха, вот и холодец такой получился. А селёдку мне сегодня сам Бог послал.
— Как это?
— Подхожу я, значит, к подъезду, глядь, а у подъезда кошка на снегу шебуршит пакетом. Испугалась меня, убежала, я присмотрелся, а в пакете селёдка.
— Взял я его, кошка пакет уже прогрызла, тоже есть хочет бедолага. Ну ничего, я селёдку помыл, почистил, лучка добавила, остатками маслица полил. Закуска что надо.
— А может оно и к лучшему, — Михалыч усмехнулся, — Эту селёдку, Колян, я сегодня потерял.
— Потерял, Михалыч, и нашёл, у меня на столе, на всё божья воля, а иначе ты бы ко мне не пришёл и сидел бы там один бобылём, а так и мне веселее.
— Может ты и прав, Колян.
— А всё-таки бабы, Михалыч, во всём виноваты, — глядя на красивую растерянную Надю, — говорил Колян, — не могут никак понять чего им надо.
— А может водка?
— Может и водка…
— Это не только бабы не могут понять, что им надо. Вот тебе, Колян, чего тебе надо?
— Ты, Михалыч — философ! Я в институтах не учился… Давай лучше выпьем. А над такими глобальными вопросами пусть умные люди думают…