— В такую погоду двоим будет сподручнее, — тихо, но веско проговорил судья. Уже с улицы донесся его голос: — Не скисать!
Это он кричал ребятам. Сперва никто не сообразил, зачем Седой подкинул им эту фразу. Сообразили потом, через несколько минут, когда увидели, чем рискуют бакенщик и Седой: лодка, на которой они плыли с запасным бакеном, чуть не опрокинулась раз десять подряд.
Ну, знаете ли!
Нынче принято выходить из-за стола при появлении посетителя и делать при этом два-три шага навстречу, что считается признаком хорошего тона.
— Вы, Хаким Садыкович, извините нас за то, что мы вынуждены были пригласить вас в свою редакцию, — любезно проговорила миловидная женщина, протягивая пухлую руку. — В данный момент обстоятельства сложились так что у нас не оставалось другого выхода. Садитесь, пожалуйста, вот сюда.
Опускаясь в мягкое кресло, Хаким Садыкович подумал: «По-видимому, новый редактор». Ее предшественника он хорошо знал, а с ней встречаться до сих пор не приходилось. Бросил беглый взгляд на массивный стол, старый шкаф со справочной литературой, новый транзистор и успел сосчитать пять телефонов, окрашенных в разные цвета, пока редактор разыскала нужную бумажку среди вороха рукописей.
«В самом деле, зачем я ей понадобился? — спросил он сам себя. — Ее предшественник ограничивался телефонным звонком или присылал своего корреспондента».
Время от времени газета имела привычку выступать со статьями по поводу того или иного судебного процесса. В его памяти сохранились три случая, когда приговор народного суда ставился под сомнение. Лично Хаким Садыкович полагал, что ничего плохого в этом нет, хотя некоторые судьи и считали подобную практику посягательством на авторитет судьи. Если газета имеет свое мотивированное суждение, это в порядке вещей… В данном случае редактор могла обратиться к нему за консультацией или попросить написать статью на ту или другую тему.
— Итак, приступаем к разговору, не особенно приятному для меня, — проговорила собеседница, перестав улыбаться. — Такая уж у меня обязанность.
— Надеюсь, что вы мне не сулите неприятность? Она неопределенно пожала плечами.
— Я не скрою от вас, что в самом коллективе редакции разгорелись страсти вокруг заметки, которая в некотором роде касается и вас, Хаким Садыкович.
— Судьи не застрахованы от жалоб… — проговорил он, как бы давая понять, что ничего странного не находит в том, что беседа приняла с самого начала деловой тон.
Пробежав глазами бумагу, которую держала перед собой, редактор произнесла:
— Автор данного письма информирует общественность о некоторых неблаговидных поступках — еще точнее, о проступках ребят с Последней улицы, к которой, как утверждает он, с некоторых пор вы имеете близкое касательство…
— М-да! — усмехнулся Хаким Садыкович. — Для начала неплохо!
Ему показался забавным сам повод, вызвавший страсти среди газетных сотрудников. С чего бы это? На его взгляд, ничего выдающегося не происходило и не происходит на Последней улице. Во всяком случае, из ряда вон выходящего…
— Мы не имеем права поступать опрометчиво, — произнесла женщина, так и не поняв, почему вдруг Хаким Садыкович пришел в хорошее настроение. — Наш сотрудник первым делом обратился в райком комсомола, так как дело касалось подростков. К сожалению, инструктор райкома, с которым мы, связались, не опроверг ни один из фактов, приводимых в заметке. Более того, он подтвердил, что недавно он сам вынужден был отказаться от обязанностей вожатого на Последней улице.
— В данном случае инструктор не совсем точен. Как мне известно, не он сам отказался, а его просто-напросто не приняли. Одним словом, забаллотировали… Однако вернемся к нашим баранам, как говорили в старину. В чем же конкретно обвиняются мальчишки и девчонки с Последней улицы?
— Во-первых, в краже аквариумов…
— Да, такое событие имело место.
— Во-вторых, в попытке ограбления материального склада студии телевидения…
— В вашей заметке не указывается, в каком народном суде разбиралось это дело? Очень жаль, — добавил он, увидев, что она отрицательно покачала головой.
— Ребята, предоставленные самим себе, дважды, притом демонстративно, отказались принять вожатых, присланных райкомом комсомола.
— Допустим, что и это правда.
— Далее автор сообщает о коллективных драках, которые затеваются с соседними кварталами.
— Мне известен лишь один случай, когда ребята вынуждены были защищать свою честь.
— По-моему, самое страшное в том, что ребята, теряя облик советских детей, поголовно занялись спекуляцией. Автор уличает их в продаже грибов на базаре, цветов на улицах и площадях города.