— Сеньке семь, Вовке девять. На меня похожи, — самодовольно заметил Джон Ааронович и с достоинством добавил: — Особенно Сенька. Еще вопросы есть?
— А… — начала было я, потому как вопросов накопилось множество, но Лизавета меня перебила:
— Нет, все ясно. Ты герой без страха и упрека, и мы с Виткой тебе полностью доверяем. Правда же, Витка?
— М-м… в общем-то… положительные герои меня настораживают.
— Постараюсь оправдать доверие Виталии и Елизаветы Петровны… — взгляд, вздох, колыхание груди. — Итак, Виталия, нэцке у тебя?
— Нет, — я покачала головой и даже печально вздохнула, вроде как сожалея, что пришлось разочаровать милого юношу.
И Лизка, и Джон одновременно удивились:
— А где?!
— В милиции, — пожала я плечами. — Забрали в качестве вещественного доказательства.
— Доказательства чего? — округлил глаза Джон.
— Убийства, наверное, — я опять пожала плечами.
— Но ведь вы не сказали, что нашли нэцке в пещере! Или сказали?
— Мы нет, а Соломоныч настучал, гад. Оно и понятно, Хотэй хороших денег стоит. А тут такая фортуна — Симкин мертв! Да только коллекция-то его тю-тю, один Хотэй и остался. Обломался Соломоныч, оттого разозлился и доложил следователю, что Хотэй у нас. Глупый старик, право слово! Предложи он нам его выкупить, нетто мы б не сговорились? А теперь вот ни Симкина, ни коллекции, ни Хотэя… — высказавшись на эту тему, я махом выпила бокал белого вина и энергично заработала вилкой, решив расправиться с рыбой. Раз халява, чего ж не воспользоваться?
Рыба неожиданно оказалась вкусной, я против воли увлеклась трапезой, поэтому не сразу заметила, что Лизка вместе с Джоном не ужинают, а глядят на меня квадратными от удивления глазами. Что это, интересно, их так проняло? Я перестала жевать и в свою очередь уставилась на сотрапезников с немым вопросом на лице.
— Так ты правда отдала Хотэя ментам? — первой опомнилась Лизавета.
— Можно подумать, они спрашивали на то разрешения.
— О каком убийстве идет речь? Кто такие Симкин и гад Соломоныч? Они как-то связаны с ребятами из пещеры? — заговорил Джон, а я в который раз глубоко вздохнула: опять вопросы! Похоже, вся жизнь состоит из вопросов, а так хочется, чтобы она состояла из ответов, причем исключительно положительных.
— Расскажи ему, — велела я подруге, снова приступая к ужину. Должно быть, от переживаний и стрессов, которые последние дни стали привычными, во мне вдруг проснулся зверский аппетит. Пришлось даже потребовать у официанта продолжения банкета.
— Витка, я у тебя переночую, — тоном, не терпящим возражений, заявила Лизавета, когда мы, довольные жизнью, покидали ресторацию.
— А по мне хоть всю жизнь живи, раз человек хороший! — сыто икнула я. Вкусная еда и энное количество выпитого вина сыграли со мной скверную шутку: я возлюбила весь мир, а в Лизавете так и вовсе души не чаяла. Впрочем, настороженность в отношении Джона не исчезла.
Джон Ааронович вызвался доставить нас до места назначения, не забыв проявить предусмотрительность и прихватить кое-какой снеди. Словом, продолжал гордо нести звание джентльмена, чем окончательно покорил сердце Лизаветы.
— Кофе с нами попьешь? — Лизка неприлично интимно приникла головой к плечу кавалера, когда тот совсем по-джентльменски довел нас до двери моей квартиры.
— С удовольствием, — расплылся в улыбке Джон, а я подумала, уж чего-чего, а удовольствие он получит исключительно от кофе, а в остальном — сплошные проблемы.
Я долго копалась в сумочке в поисках ключей. Лизка, утомленная страстью, сытым ужином и алкоголем, в изнеможении прислонилась к двери и тут же со страшным грохотом повалилась в коридор. Для полноты ощущений она еще прикрылась тумбочкой для обуви. Сперва я даже не поняла, что произошло и почему моя тумбочка страшно матерится Лизкиным голосом, но после того, как Джон изумленно присвистнул и ринулся на помощь своей зазнобе, сознание мое малость просветлело. Этого просветления вполне хватило, чтобы понять — в наше отсутствие кто-то побывал в квартире. Причем не просто побывал, а изрядно повеселился: все шкафы буквально были выпотрошены, одежда валялась повсюду, даже на люстре в коридоре грустно белели мои, пардон, трусики.
— Что-то я не догоняю, Витка, — заняв вертикальное положение, молвила Лизавета. — Тебя ограбили, что ли?
— Похоже на то, — кивнул Джон. Тут до меня окончательно дошел смысл произошедшего, я, тихо охнув, сползла по стене на пол и горько заревела. Подружка кое-как устроилась рядом и принялась гладить по голове, словно добрая бабушка обиженную внучку. Тем временем Джон Ааронович вызвал милицию, за что ему большое человеческое спасибо, потому как в горе своем я совсем не знала, что следует предпринять: либо начать наводить порядок в поруганном жилище, либо нажаловаться ментам, либо напиться от отчаяния и лечь спать, благо спиртного наш джентльмен захватил в изобилии. Лизка, наверное, тоже решила, что рюмочка коньячку в данной ситуации лишней не будет.