Пришедшие немного оторопели, когда, войдя в гостиную, поняли, что они уже не первые.
— Как ты смел явиться сюда? — сверкнув глазами, воскликнула Лидия.
— Ты неправильно истолковала мои слова… — начал оправдываться Патрик, но Лидия прервала его:
— Напротив, я прекрасно тебя поняла. Ты хотел, чтобы я принесла вам эти камни на подносе, а потом вы с Дитрихом скрывались бы от меня. Да и от своих жен тоже!
— Патрик! Это правда? — грозно воскликнула Вера.
— У Лидии всегда была богатая фантазия. — Патрик нервно засмеялся. — По-моему, эти камни надо продать и разделить деньги между всеми. Анна обедала не заявлять на нас в полицию, если и она тоже получит свою долю.
Анна кивнула.
— Анна Ульсен! — гневно воскликнула Флоринда. — Неужели ты так низко пала, что тебя можно купить за какие-то жалкие кроны?
— Флоринда, я больше никогда не буду с тобой ссориться, если ты согласишься на эти условия. Обещаю тебе!
— Эллен, разве я не сказал тебе, что не желаю больше видеть ни тебя, ни всю нашу родню? — спросил Максим.
Эллен надменно вскинула голову:
— Скоро тебе придется поджать хвост. Максим, — сказала она. — Нас большинство, и вы все равно проиграете. Мы четверо приложили массу усилий к тому, чтобы найти эти камни. Со стороны Патрика очень великодушно, что он готов поделиться с вами.
— Великодушно? — возмутилась Лидия. — Да он вообще не имеет никакого отношения к этим камням!
— Я всегда подозревала, что ты не ангел, но никогда не думала, что ты такое чудовище! — сказала Флоринда Анне Ульсен.
Анна не успела ответить, потому что в дверь снова позвонили.
В гостиную вошли Владимир и Харри Лим.
— Дорогая Флоринда, рад тебя видеть. — сказал Владимир. — Ну как, что тебе еще удалось узнать об этих камнях? Я уговорил моего похитителя отпустить меня на свободу и прийти сюда вместе со мной, обещая, что мы договоримся и каждый получит свою долю. Я бы, например, отдал свою часть Харри Лиму за то, что он освободил меня… Так сказать, выкуп…
— Владимир, я не верю своим ушам! — Флоринда была потрясена. — Замолчи, ради Бога, и иди в гостиную!
— Харри Лим! — хором воскликнули все, кто его знал, когда он вошел в гостиную.
Теперь уже все смотрели друг на друга с подозрением, а Харри Лим совсем растерялся. При виде Терри он вздрогнул, хотел что-то сказать, но передумал.
— Идиот! Зачем ты притащил сюда Владимира? — прошипел Максим. — Он не должен был знать, кто мы!
— Максим! — ледяным голосом сказала Лидия. — Я вижу, вы даже похитили человека, охотясь за этими камнями. И все это у меня за спиной! Надеялись, оставить меня в дураках?
Максим развел руками:
— Но эти камни все-таки принадлежат мне!
Патрик наградил Харри Лима злобным взглядом:
— Так на кого же ты работаешь?
Харри Лим с улыбкой оглядел всех:
— Я вижу, здесь собрались все мои работодатели.
— Что? — закричала Лидия. — Я… я так тебе верила! Ведь ты руководил всеми моими вылазками…
Все в изумлении уставились на нее.
— О чем ты, Лидия? — Максим схватил ее за руку.
— Ни о чем… Пусти меня!
Но Максим не отпустил. Патрик подскочил к ним и схватил Максима за отворот пиджака.
— Отпусти ее или тебе не поздоровится! — пригрозил он.
— Прекратите! — Флоринда проложила себе дорогу через толпу, заполнившую гостиную. — Это мой дом, и я не допущу здесь ничего подобного!
— Дитер еще в Париже? — ехидно спросила Вера.
— Да… — в замешательстве ответила Эллен. — Говорил, что вернется сегодня, но, как видишь, его нет. Теперь я уже ничего не знаю.
— Я звонила в гостиницу, которую ты по глупости назвала мне, но никакой Дитер Вандель там не останавливался. Как ты это объяснишь?
— Никак… Он сам назвал мне эту гостиницу, — Эллен заплакала. Пораженные этим, все вдруг замолчали.
В наступившей тишине откуда-то из другой комнаты послышалось поскрипывание.
— Зеркало! — прошептала Флоринда и бросилась в «книжную комнату». Николай и Терри побежали за ней. Остальные потянулись следом за ними.
Они остановились в дверях и с удивлением смотрели, как Флоринда подошла; к зеркалу, сложила перед грудью руки, ладонь к ладони, и почтительно поклонилась ему.
Потом она подняла голову и стала вглядываться в его темную поверхность. В комнате горела всего одна свеча.
Флоринда дрожала, голова у нее кружилась, но она не потеряла сознания. Перед глазами неожиданно всплывали и исчезали какие-то смутные образы. Непроизнесенные слова как будто срывались со своей орбиты, круг, по которому бешено вращались мысли, постепенно сужался, и наконец все слилось в одной дрожащей светящейся точке.