Лидия наморщила лоб. Царь… Что про него говорил Максим? Мысли не слушались ее, перед глазами снова встал родительский дом в Бергене.
— Не хочу быть бедной и жить в вечном страхе, — сказала Лидия. — Хочу обеспеченной, свободной жизни.
Стены ответили ей эхом.
— Прости меня, Максим, — прошептала она. — Хотя я знаю, ты никогда не простишь мне того, что я сделала.
Она резко встала, и колесики кресла взвизгнули.
— Мне не о чем плакать, — шептала она, шагая по конторе. — Не о чем.
Телефонный звонок заставил Лидию остановиться. Она знала, что этот звонок имеет отношение к письму, и долго не решалась снять трубку.
— Кирстен Вик? — спросил низкий мужской голос.
— Да.
— Ты сегодня получила письмо?
— Я получила сегодня много писем.
В трубке засмеялись.
— Ты понимаешь, о чем я говорю.
— Да.
— Значит, ты расскажешь нам об этих камнях?
— Первый раз слышу о них, — холодно ответила Лидия.
— Тогда мне придется позвонить тебе попозже. Оставайся в конторе и жди звонка. Мне известно, что ты знаешь о царских камнях. Может, ты просто забыла о них? — Голос стал ледяным. — Дождись моего звонка. Не уходи. Думаю, мысль о сыне освежит твою память. Кстати, он сейчас дома один.
Трубку положили, и Лидия медленно опустила руку.
— Нет, — прошептала она. — Нет, это невозможно.
Николай не имел отношения к ее планам.
Она снова подвинула кресло к столу и села ждать. Перед глазами у нее стоял Николай. Он был похож не на нее, — а на свою прабабушку. Лидии это не нравилось. Николай как будто принадлежал не ей, а Максиму и его семье.
Она вдруг услыхала голоса братьев:
— Воспользуйся своим положением, Лидия, — сказал ей однажды Дитер.
— У этой семьи есть свои тайны, и ты должна докопаться до них, — вторил ему Патрик.
Лидия ненавидела братьев. Ненавидела себя.
Она встала. Никто ей не указ, вот возьмет и уйдет сейчас из конторы! Лидия понимала, что ее просто припугнули Николаем. Однако уверенности в этом у нее все-таки не было.
Глава 9
Наступил второй вечер, луна стояла в зените. Светловолосый вошел в палатку, но Дай-Ши даже не поднял глаз.
В очаге горели поленья. Под потолком и на полу вдали от огня плавали тени. Палатка казалась больше, чем была на самом деле.
Светловолосый остановился перед Дай-Ши, тот сидел там же, где и вчера. Руки у него не были связаны, но ноги были прикованы цепью к толстому чурбаку, врытому в землю.
Перед Дай-Ши стояли две чаши с едой, он к ним не прикасался.
— Тебе не нравится моя пища? — спросил светловолосый.
— Пища хорошая, но есть в неволе я не могу.
— А пить можешь? — презрительно заметил светловолосый и толкнул ногой жестяную кружку. Кружка опрокинулась.
— Если я не буду пить, у меня не будет сил рассказать тебе то, что ты хочешь узнать.
— Я не принуждаю тебя. Ты рассказываешь по доброй воле.
— Не будем говорить о доброй воле, — тихо сказал Дай-Ши, не поднимая глаз.
Светловолосый опять сел в кресло с высокой спинкой. Он положил ногу на ногу и сдвинул шляпу на лоб, чтобы его лицо было в тени.
— Сдается мне, что ты все-таки хочешь обмануть меня, — сказал он.
— Я только выполняю твою просьбу.
— Но о чем-то ты все-таки умалчиваешь. Не знаю, о чем, но чутье еще никогда не подводило меня.
— Я рассказал тебе то, о чем ты просил. Ты ждал чего-то иного?
— Не знаю, я еще разберусь в этом.
Дай-Ши поднял глаза:
— Давай начнем, если ты хочешь услышать мой рассказ. Истинное время луны коротко.
— Не говори глупости, ведь сейчас полнолуние!
— Что ты знаешь о полнолунии! — усмехнулся Дай-Ши. — Кто его видел? Луна постоянно в движении, но ее движение подобно медленному дыханию спящей богини. Люди не могут видеть полнолуния. Оно проходит раньше, чем мы успеваем вздохнуть. Мы только воображаем, будто луна полная, потому что нам этого хочется. Человек не любит перемен, он боится всего, что меняется. Поэтому луна видится ему полной даже сутки спустя после истинного полнолуния, которого, может быть, не видел никто.
— Избавь меня от своих премудростей. Расскажи лучше о втором камне.
— О каком же камне ты хочешь услышать сегодня?
— Вот где кроется твой обман! Ведь последовательность легенд очень важна. — Светловолосый раздраженно наклонился к Дай-Ши.