— Так вот что! — прошептала она. — Он хочет сбежать от меня! Ради этих денег он готов бросить дом, семью, сына…
Она захлопнула дверцу сейфа, задвинула панель и небрежно повесила на место репродукцию.
— А еще говорит, что любит меня!.. — закричала она. — Что нам так хорошо вместе! Ах ты… — Она не смогла сразу найти подходящее бранное слово.
Вспомнив, что Николай сидит у себя в комнате, она испуганно зажала рот рукой.
Потом она выбежала из кабинета, схватила пальто и по телефону вызвала такси. Вообще-то она никогда не брала такси, когда ехала к себе в контору. Соблюдала осторожность. Между их виллой и конторой Кирстен Вик не должно было быть никакой связи.
Но сегодня Лидия торопилась. Ей хотелось поскорей попасть туда, чтобы подумать, может быть, кое-что узнать и поговорить с Харри Лимом.
«Ладно, Максим, — думала она, сидя на заднем сиденье такси, — может, я и недостаточно знаю тебя, но ты-то меня и вовсе не знаешь!»
Она попросила у шофера разрешения закурить сигарету, хотя в машине висела табличка с просьбой не курить.
В зеркало она увидела его глаза и долго смотрела в них.
— Курите, — разрешил шофер.
Лидия улыбнулась, наслаждаясь своей властью над людьми.
«Все будет в порядке», — думала она, закуривая длинную розовую сигарету. Ей нравился запах этих сигарет, и она надеялась, что шоферу он тоже понравится.
Заседание комитета. Смешно! И Максим верит этим выдумкам! Николай еще ребенок, его обмануть ничего не стоит. Вчера в конторе, когда она разрабатывала планы своих тайных денежных операций, все тоже проходило под маркой этих заседаний.
Но смех быстро замер у нее на губах. Лидия сама не понимала, почему ей вдруг стало так грустно.
В большом двухэтажном холле было почти темно.
Николай стоял у входной двери и оглядывался по сторонам, словно попал сюда в первый раз. Как будто появление ангела заставило его на многое взглянуть новыми глазами.
Широкая лестница вела из полутемного холла на галерею, идущую вдоль стен. На нее выходили двенадцать дверей. Комната Николая была самая дальняя слева от лестницы. Ее окна смотрели и на улицу и в сад.
На галерее возле лестницы висели две старинные керосиновые лампы, переделанные на электрические, их красные шары излучали неяркий свет. Лампы не освещали ни холл, ни галерею, но были как бы приветливой точкой в этом огромном темном пространстве.
Николаю было немного страшно. Он слышал сердитый крик матери, но не разобрал слов. Она быстро собралась и выбежала из дома, не сказав, по обыкновению, куда идет и когда вернется. По обыкновению? Нет, почему же. Несколько дней назад она предупредила его, что идет на заседание комитета.
Раздался телефонный звонок, но Николай не снял трубку.
Он все еще стоял внизу и смотрел на умолкнувший телефон, когда сердито и громко позвонили в дверь.
Взбежав на лестницу, Николай сообразил, что пытается укрыться именно от этого сердитого звука.
Опять позвонили, и Николай побежал дальше вверх.
Когда он был уже на галерее, позвонили в третий раз. Он остановился и посмотрел вниз на прямоугольник двери, который был все-таки темнее вечера, заполнившего холл.
Кто-то вставил ключ в замочную скважину. Николай быстро присел, спрятавшись за перилами. В дверь вошли, женский голос спросил:
— Ты уверена, что никого нет дома?
Другой голос, тоже женский, ответил:
— Мы же с тобой все проверили! Лидия сказала, что едет на совещание, которое кончится не раньше одиннадцати. Николай на хоккейной тренировке. А Максим, как всегда, в отъезде.
Тренировка! Николай совсем забыл про нее.
— Но…
— Видишь, какая темень? Наверное, не боятся грабителей. А напрасно: у них такая дорогая мебель, антиквариат, картины.
— Да уж мне ли не знать, что у них есть!
«Вера и Эллен», — Николай вздохнул с облегчением. Невестки матери. Однако продолжение их разговора ему решительно не понравилось.
— А вдруг кто-нибудь из них все-таки вернется и обнаружит нас здесь? — спросила Эллен.
— Нам слишком много известно об их делишках, чтобы они посмели обвинить нас в краже.
— Где надо искать?
— Прежде всего в святая святых — в кабинете Максима. Свет лучше не зажигать.
О чем это они говорят?
Николай был уверен, что отец не давал им ключа от дома. Максим строго следил, чтобы ключи были у сына, у Лидии и у него самого. Три запасных ключа лежали в ящике на кухне. И Максим часто проверял, на месте ли они.
Вера и Эллен скрылись в кабинете. Николай прошел по галерее, радуясь, что толстый ковер заглушает его шаги. Спустился вниз. Двадцать ступенек. Он всегда считал их, когда спускался или поднимался. Не мог избавиться от этой привычки.