Сейчас все изменилось.
Это удивляло Лили, и она решила расспросить об этом Уэста.
Как-то раз, в дождливый день, она пошла в полумрак его кабинета и увидела, что он работает (с Хорасом, примостившимся на спинке его кресла). Он смотрел на экран монитора и, задумавшись, покусывал карандаш.
Лили прошлась по кабинету, рассеянно трогая книги на полках. Она увидела на доске написанные им слова: «4 дня, выпавшие из моей жизни, — Коронадо». Заметила также, что ржавая грязь в запечатанном стеклянном кувшине исчезла.
Похоже, Уэст не видел девочку: он продолжал смотреть на экран монитора.
Лили обошла его сзади, взглянула на экран. Там было цифровое фото больших иероглифов, вырезанных на какой-то стене. Лили быстро перевела текст в уме:
Приди с готовностью в объятия Анубиса и будешь жить после прихода Ра. Если сделаешь это против своей воли, твой народ будет править тысячу лет, а твоя жизнь закончится. Если вообще не придешь, мира больше не будет.
— Что ты об этом думаешь? — неожиданно спросил Уэст, по-прежнему не отворачиваясь от экрана.
Лили замерла от того, что ее застали врасплох.
— Я... не знаю...
Уэст развернулся на кресле.
— Я думаю, это о смерти и о загробной жизни. По-моему это — своеобразное обращение Амона к прообразу Христа — Гору. «Объятия Анубиса» — это смерть. Если Гор примет свою смерть добровольно, то он воскреснет и окажет благодеяние своему народу. Вроде Христа, умершего на кресте. Но довольно об этом. Что тебя привело сегодня сюда, дружок?
Затем последовала жаркая дискуссия об австралийско-американских отношениях, о возвышении Америки как единственной супердержавы и об озабоченности Австралии тем, что ее друг становится мировым жандармом.
— Иногда хороший друг, — сказал Уэст, — должен проявить жесткость. Суровый урок от друга намного лучше, чем от врага.
Затем Уэст резко сменил тему.
— Лили, я должен тебе кое-что сказать. Если все будет так, как я предполагаю, то, возможно, мне придется на какое-то время уехать...
— Уехать? — тревожно переспросила Лили.
—Да. Залечь на дно. Уехать туда, где меня никто не найдет. Исчезнуть.
— Исчезнуть... — задохнулась Лили.
—Но я хочу, чтобы ты смогла меня найти, Лили, — улыбнулся Уэст. — Сейчас я не могу тебе сказать, куда я направляюсь, но я укажу тебе правильное направление. Если сможешь решить эту загадку, найдешь меня.
Он подал ей листок бумаги, на котором было написано:
Мой новый дом — это дом тигров и крокодилов,
Чтобы найти его, заплати лодочнику,
Попытай счастья с собакой и ступай в пасть Смерти,
В огненную геенну.
Там ты найдешь меня, под защитой великого негодяя.
— И это, дружок, все, что я скажу. А теперь — прости, я спешу.
Лили выбежала из кабинета, зажав в руке листок бумаги.
Она целый месяц вглядывалась в загадку Уэста, даже пыталась разыскать ответ с помощью поисковой системы «Гугл». Очень хотелось ее разгадать.
Получила она, однако, ответы на другие вопросы. Например, откуда у Уэста сокол Хорас.
— Прежним владельцем Хораса был учитель Охотника, — сказал Волшебник, когда они вдвоем сидели на улице под ярким африканским солнцем.
— Это очень плохой человек. Его зовут Маршал Джуда, Джуда был американским полковником, и он учил Джека солдатскому делу в месте, которое называется Коронадо. Джуда расхаживал по базе Коронадо с Хорасом на плече, орал на солдат. Он жестоко наказывал сокола, если тот не исполнял то, чему его учили. Джуда говорил: «Единственный способ добиться послушания — суровая дисциплина и грубая сила!». Охотнику это не нравилось. Не нравилось, что Джуда так грубо обращается с соколом. Поэтому, покидая Коронадо, он выкрал птицу из клетки в кабинете Джуды. Джек заботится о Хорасе, любит его, и сокол отвечает ему тем же. Лили, когда подрастешь, узнаешь, что в мире есть плохие люди. Доброте они предпочитают жестокость, заботе — власть, пониманию — гнев. Эти люди думают только о себе. Они хотят управлять другими не ради их пользы, а из желания единоличной власти. Лили, однажды ты будет очень, очень могущественной. Надеюсь, ты поймешь: по-настоящему великие люди думают прежде всего о других, а о себе — в последнюю очередь.
— Не стоит далеко ходить: посмотри на Охотника и Хораса. Побитая птица будет подчиняться жестокому хозяину из страха, а за хорошего хозяина она отдаст свою жизнь.
Как-то раз Лили помогала Волшебнику разбирать древние рукописи.
Ей нравились эти старинные предметы — пергаменты, таблички. Казалось, они хранят все тайны далеких времен. В тот день Волшебник просматривал все, что у него было собрано о египетских архитекторах, носивших имя Имхотеп.
Лили заметила несколько схематических рисунков пещер из Нубии. У каждой было по четыре уровня и множество ловушек, приводимых в действие водой. Имелось описание этих ловушек, а в случае со спрятанными дорожками из камней были отмечены пять цифр, написанных египетскими иероглифами: 1—3—4—1—4. Волшебник поместил эти схемы в папку под названием «Имхотеп V».
Она увидела и очень старый рисунок, похожий на древнюю игру «Змеи и лестницы». Рисунок был озаглавлен «Вход в водопад — автор Имхотеп III в царствование Птолемея Сотера». Выглядело это так:
Волшебник заметил интерес Лили и рассказал ей об известных Имхотепах.
Имхотеп III, к примеру, жил при Александре Великом и его друге, Птолемее I. Его прозвали «мастером по созданию рвов» — он уводил в сторону целые реки, чтобы защитить, свои строения непреодолимыми рвами.
— Этот водопад, — сказал Волшебник, — был, должно быть, красивейшим каскадом во дворце древнего Вавилона. Он находился на территории современного Багдада в Ираке. Линии показывают направление падающей воды. К сожалению, при раскопках Вавилона он так и не был обнаружен. Прискорбно.
Лили провела остаток дня, расположившись позади ящиков в углу кабинета Волшебника. С упоением читала старинные пергаменты.
Она едва заметила, когда в кабинет вошла Зоу и заговорила с Волшебником. Только когда прозвучало имя Уэста, Лили навострила уши.
— Приятно снова его увидеть, — сказала Зоу. — Он изменился с тех пор, как мы учились с ним вместе в Дублине. Стал даже спокойнее прежнего. Я слышала, он вышел в отставку.
Лили слушала, не поднимая глаз. Притворялась, что читает.
Волшебник откинулся на спинку кресла.
— Господи, Дублин. Когда это было — в 1989-м? Вы с ним были совсем юными. Джек с тех пор многое испытал.
— Расскажите.
— Он покинул армию вскоре после «Бури в пустыне». Но, чтобы понять, тебе нужно знать, зачем он вступил в армию. Он сделал это, чтобы одновременно порадовать и позлить своего отца. Отец Джека в свое время был отличным солдатом, но Джек его превзошел. Отец настаивал, чтобы сын после школы избрал военную карьеру, а Джеку хотелось учиться в университете. Однако он уступил желанию отца... и вскоре стал еще более умелым солдатом, чем когда-то его отец.
Джек быстро сделал карьеру в антитеррористическом подразделении САС. Особенно отличился в операциях в пустыне, даже установил новый рекорд по выживанию — 44 дня, не попав в плен. В отличие от отца, Джеку не нравилось то, во что его превращают, — в великолепную машину для убийства. Его командиры знали это и забеспокоились, что он подаст в отставку — тогда-то они и отправили его учиться в Дублин. Они надеялись, что он удовлетворит свои интеллектуальные запросы, после чего вернется в полк. На какое-то время он и в самом деле успокоился.
— Постойте, — сказала Зоу. — Могу я ненадолго вернуться назад? Джек сказал мне однажды, что его отец — американец. А он вступил в австралийскую армию. Почему?