— Лили! — позвал Уэст. — Посмотри на это! Вдруг мы его лишимся!
Лили подошла, посмотрела на блестящий золотой трапецоид, на таинственные символы.
— Строки из двух заклинаний, — сказала она.
— Хорошо. Теперь пойдем, — распорядился Уэст. Трапецоид поместился в рюкзак Большеухого. Лили побежала вперед, и все трое выскользнули из-под решетки южной двери.
Оказавшись с другой стороны, Уэст и Большеухий немедленно толкнули горшки, и решетка тут же закрылась.
Они неслись по длинному коридору, сердца сильно стучали.
Позади слышались крики на французском: за ними бежали музейные охранники.
Уэст закричал в свой микрофон: — Винни Пух! Вы там?
— Ждем! Надеюсь, ты выберешь нужное окно!
— Скоро узнаем!
Коридор, по которому бежал Уэст, закапчивался поворотом вправо. Дальше начинался длинный зал — южная сторона Лувра. Левая стена зала была заполнена шедеврами. Высокие балконные окна смотрели на Сену.
Они увидели вторую команду вооруженных музейных охранников. Те бежали к ним и что-то кричали.
Уэст бросил огромный гаечный ключ в первое окно и разбил его. Полетели стекла.
Уэст выглянул из окна.
И увидел Винни Пуха, всего в нескольких футах от него — тот стоял на открытой верхней платформе двухэтажного автобуса!
Между Лувром и Сеной проходит узкая полоса дороги: набережная Тюильри. Эта длинная дорога следует за всеми изгибами реки — поднимается на мосты, опускается в туннели и подземные переходы.
С этой набережной Винни Пух только что угнал двухэтажный автобус. Сейчас он припарковал его к Лувру. Это был один из тех ярко-красных двухэтажных автобусов, которые возят туристов по Парижу, Лондону и Нью-Йорку. Со второго этажа удобно оглядывать окрестности.
— Ну? Чего вы ждете? — заорал Винни Пух. — Прыгайте!
— Хорошо!
Уэст сначала подкинул Лили, затем толкнул Большеухого с фрагментом Солнечного камня в рюкзаке и выпрыгнул сам из окна в автобус. Подбежавшие охранники принялись в него стрелять.
Едва ноги Уэста коснулись открытого верхнего этажа автобуса, Каланча, сидевший на месте водителя, рванул вперед, и гонка началась.
Большой красный двухэтажный автобус опасно раскачивался: Каланча гнал его по полуденному Парижу со скоростью, на которую машина не была рассчитана.
В отдалении слышались полицейские сирены.
— Налево и снова налево! — орал Уэст. — Гони к обелиску!
Автобус не снижал скорости на поворотах. Уэст встал за спиной Каланчи.
— А когда приедем к обелиску, что тогда? — спросил Каланча. Уэст смотрел вперед: с левой стороны над деревьями появился обелиск. Его нижняя половина была по-прежнему закрыта лесами.
— Заезжай под леса!
Двухэтажный автобус со скрежетом вырулил на площадь Согласия. Из-за бешеной скорости он едва не перевернулся. Охранники возле лесов сообразили, что сейчас произойдет и разбежались по сторонам. Автобус вломился в угол лесов и выломал из них целый кусок.
Автобус содрогнулся и остановился. С верхней открытой площадки автобуса соскочила крошечная фигурка: Джек Уэст прыгнул на второй этаж лесов. Веревка через плечо, в руках — альпинистское снаряжение. Уэст побежал по лесам, пока не добрался до верхнего уровня. Посмотрел на обелиск.
Высота памятника не уступала колокольне, и он весь был покрыт иероглифами.
Крупные, глубоко вырезанные иероглифы обнимали столб по горизонтали, примерно по три штуки в линию. Тут были и картуши фараонов, и изображения Осириса, соколы и осы, а во второй линии от верхушки — совы.
Используя глубоко вырезанные изображения как зацепки и ступеньки, Уэст поднимался по старинному обелиску, словно ребенок, лезущий на высокое дерево.
В микрофоне раздался громкий голос Каланчи:
— Уэст! Я вижу шесть полицейских машин. Они едут по Елисейским полям!
— Далеко?
— Будут здесь через 90 секунд, если...
—Плевать на парижских копов. У нас есть проблемы посерьезнее.
Уэст быстро лез на высокую каменную иглу, поднимался все выше и выше. Большой красный автобус казался ему теперь маленькой коробкой.
Добрался до верха и оказался более чем в семидесяти футах над землей. Солнце, отражаясь от золотой пирамидки, слепило глаза.
Уэст вспомнил слова из записной книжки Гесслера:
Продень силу Ра сквозь ушко башенных игл великого Рамсеса, со второй совы на первой, к третьей на второй.,,
...Тогда увидишь могилу Искандера.
Там найдешь первый фрагмент.
— Третья сова на втором обелиске, — сказал он вслух.
И в самом деле: на второй линии этого обелиска — второго обелиска из Луксора — были вырезаны три совы, одна за другой. И рядом с головой третьей совы — маленький кружок, изображающий Солнце.
Он подумал, что лишь несколько людей за весь исторический период видели так близко эти изображения, потому что они находились слишком высоко. Диск Солнца выглядел странно, словно это было не вырезанное изображение, а, скорее... ручка в камне.
Уэст схватился за ручку и потянул ее на себя — перед ним появилась горизонтальная выемка, в два пальца шириной. Она была абсолютно круглой и проходила через весь обелиск.
Уэст крутанулся вокруг обелиска, словно мальчишка на кокосовой пальме. Нашел там аналогичную ручку и, заглянув в отверстие, посмотрел сквозь старинный обелиск!
— Уэст! Торопись! Копы почти здесь...
Уэст, не обращая на него внимания, вытащил из куртки два прибора: лазерный альтиметр — для измерения точной высоты просверленного отверстия — и цифровой угломер для измерения угла отверстия по вертикали и горизонтали.
Проделав все эти измерения, он сможет теперь с легкой душой отправиться в Луксор и произвести расчеты с учетом бывшего местоположения древнего обелиска, а сделав это, узнать где находится могила Александра Великого.
Альтиметр пискнул: определил высоту.
Уэст нацелил угломер на отверстие. Раздался сигнал прибора. Угол также был измерен.
Вперед!
И Уэст заскользил вниз по обелиску, словно пожарный по лестнице.
Он встал на леса, когда на площади Согласия, выстроившись, по ее периметру, остановились шесть полицейских машин. Из них выскочили двенадцать парижских полицейских.
— Каланча! Давай сюда! — закричал Уэст и побежал по третьему этажу лесов. — Я приду коротким путем!
Каланча нажал на педаль, и большой красный автобус выехал под прикрытия лесов и двинулся вперед. Джек Уэст прыгнул и с грохотом приземлился на открытую площадку автобуса. Секунду спустя машина уже мчалась к Сене.
После эскапады, устроенной в Лувре, власти привлекли к погоне другие силы.
Совершенно естественно, что о краже в Лувре немедленно узнала вся полиция.
Каланча не знал, что на помощь полиции пришла французская армия.
А вот Уэст такой вариант не исключал.
Когда большой красный автобус вырвался из-под лесов, Парижская полиция не стала его преследовать. Она осталась на площади Согласия.
Спустя несколько мгновений пять зеленых тяжеловооруженных автомобилей со свистом промчались мимо полицейских, преследуя двухэтажный туристский автобус.
Выли автомобильные сирены, сверкали мигалки, а двухэтажный автобус несся по набережной Тюильри вдоль Сены во второй раз за день. Каланча лавировал между машинами: днем их было не так много. Не обращая внимания на красный сигнал светофора, превращал уличное движение в хаос.
За ними следовали пять французских разведывательных автомобилей.
В каждой машине сидело по три человека. Бронеавтомобили «Панар» работали на дизельных двигателях и были снабжены четырехколесным приводом. Обтекаемой формы, похожие на стрелу, быстрые и юркие вездеходы выглядели как высокоскоростные гоночные автомобили.