- Ш-ш-ш-ш-ш-ш… ш-ш-ш-ш-ш-ш… - шептал песок, наплывая на маленькую площадь.
Илья озирался, не понимая, что происходит: если бы оазис находился в низине, это явление было бы объяснимо. Но площадь, пальмы и хижины стояли на одном уровне с поверхностью пустыни. На песчаную бурю тоже было не похоже: в воздухе не ощущалось ни дуновения ветерка. Тем не менее, песок, словно ожив, собирался в гребни, которые вопреки всем законам физики сами ползли и обрушивались на землю оазиса. Под его напором задрожали и рухнули стены хижины, в которой Илья нашел приют этой ночью. Он ощутил под ногами вибрацию почвы и вдруг провалился в песок по пояс. Оазис уходил под землю. "Это действительно ад! - вдруг с пугающей отчетливостью осознал Илья. - Мой персональный ад!" Внезапно ощутив странное спокойствие, он закрыл глаза и нараспев произнес:
- Адом олам, ашер малах…
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш… - тревожно вплелся в псалом голос песка.
- Бетерем кол ецир нирва! - не обращая внимания, выпевал Илья.
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш… - песок пытался заглушить его пение.
Илья пел единственный известный ему гимн, вручая свою душу Творцу, не желая замечать того, что желтые лапы песка уже охватывают его грудь, сдавливая и сбивая дыхание. Он впал в какой-то священный экстаз, и не видел вокруг себя ничего, кроме шестиконечной звезды Соломона, которая маленьким солнцем озаряла его сознание, дарила веру и надежду.
- Леейт нааса вехефцо кол…
- Ш-ш-ш-ш-ш-ш… - теперь в шорохе песка звучала досада и злость.
- Азай мелехшемо никра! - выкрикнул Илья и открыл глаза.
Песок отступил, образовав в центре площади воронку, на дне которой вращалась, сияя золотыми лучами, шестиконечная звезда. Не задумываясь, Илья прыгнул вперед, в самую середину золотого сверкания, и полетел куда-то, оставляя позади погибающий оазис, волнистые барханы, разочарованный шепот песка… Вскоре его руки и колени больно ударились о холодный камень.
Глава 69
Виктория недоверчиво изучала свои многочисленные отражения в зеркалах, которые покрывали стены огромного зала. Подняв голову, она обнаружила, что потолок здесь тоже зеркальный. Сделала несколько шагов и удивившись скольжению ног по полу, посмотрела вниз и увидела гладкую зеркальную поверхность. Одинаковые темнокожие женщины двигались, озирались, хмурили брови в бесконечных отражениях амальгамы. Отражаясь друг в друге, зеркала снова и снова повторяли ее образ. Стараясь не обращать на них внимания, Виктория обошла зал по периметру, ища выход. Очень скоро она сумела отодвинуть одно из зеркал, оказавшееся дверью, и оказалась в новом помещении. Здесь было темно, но стоило девушке сделать несколько осторожных шагов, как зажегся ослепительный свет, озаривший зеркальные стены, пол и потолок. Этот зал оказался точно таким же, как и предыдущий. Сопровождаемая своими двойниками, Виктория опять принялась искать новую дверь. Нашла, переступила порог - и история повторилась с зеркальной точностью. Пара шагов, свет, отражения, поиск двери, пара шагов, свет, отражения… Вскоре девушка уже не понимала, то ли она идет по бесконечным анфиладам одинаковых комнат, то ли залы расположены кругом, и она просто движется по замкнутой траектории, повторяя один и тот же путь. Не исключала она и того, что комната всего одна, просто какая-то неизвестная магия не дает выбраться наружу. Так или иначе, но сдаваться Виктория не собиралась. Она распахивала все новые и новые двери, пересекала одинаковые залы, гадая, будет ли всему этому конец, или она обречена погибнуть здесь, в одной из комнат, навечно оставив свое недвижное отражение в бесконечных зеркалах. Наконец ощутив усталость, Виктория присела на скользкий холодный пол и задумалась, безотчетно разглядывая себя в многочисленных зеркалахх. присела на скользкий холодный пол и задумалась.всему этому конец, или она обречена погибнуть з. "Что произойдет с моим отражением, когда я уйду отсюда? - вдруг пришла странная мысль. - Исчезнет ли оно с моим уходом, или, может быть, незримо сохранится в глубине амальгамы? Что такое зеркало: просто особым образом обработанный кусок стекла, послушно отражающий окружающий мир, или вход в иную реальность? Если это просто стекло, то почему мои отражения кажутся мне такими враждебными? Почему эти комнаты вызывают в душе такой холодный страх? Может быть, потому что каждое отражение уносит с собой кусочек моей сущности? И где я - настоящая? Здесь, или там?" Виктория строптиво встряхнула головой и встала, решив не поддаваться унынию, мириады ее двойников в глубине зеркал проделали то же самое. Почему-то именно это движение, повторенное бесконечное количество раз, вызвало в девушке всплеск раздражения. Она подошла к одному из зеркал, висящему на стене, и, глядя в глаза самой себе, изо всех сил пнула сверкающее под ярким светом стекло. Раздался печальный звон, и на пол посыпались острые осколки, каждый из которых хранил в себе отражение Виктории. Девушка болезненно передернулась: под разбившимся зеркалом оказалось еще одно, бесстрастно повторяющее все ее движения и сердитые гримасы. Она ударила по зеркалу кулаком, создав новый дождь из осколков. Бесполезно: на нее снова смотрело ее отражение. Яростно взвизгнув, Виктория заметалась по залу, беспорядочно круша зеркала, топча ногами осколки, страстно ненавидя и желая уничтожить собственный опостылевший образ. Звенело, рассыпаясь, стекло, мелкие острые крошки ранили кожу, на руках и лице выступили капельки крови. Но равнодушные к ее гневу зеркала снова и снова возрождались, и в каждом из них жило ее отражение. Постепенно приступ ярости утихал, Виктория, чувствуя себя проигравшей, остановилась посреди комнаты, вытирая со лба пот и тяжело дыша. То же проделывали и ее двойники. В их окружении Виктория постепенно утрачивала ощущение реальности, она уже не понимала, кто здесь оригинал, а кто - отражение. Притуплялись все чувства, сознание затягивала тонкая пелена равнодушия.
То, что произошло потом, навсегда сохранилось в памяти Виктории как самый страшный кошмар. Внезапно один из двойников вдруг покинул плоскую поверхность зеркала, выбрался наружу, в трехмерный объемный мир, и медленно двинулся к Виктории. Теперь это уже не было отражение, покорно повторяющее все движения оригинала. Появившаяся из стекла девушка жила собственной жизнью. Взглянув через ее плечо, Виктория увидела еще одну казалось бы невозможную вещь: зеркало, из которого вышел двойник, было пустым. В нем теперь не отражалось ничего. Между тем оживший образ приблизился к Виктории вплотную, и девушка ощутила мгновенный холод его прикосновения, затем вздрогнула, почувствовав, как двойник сливается с ней, проникает внутрь, соединяясь с ее сущностью. Пустое зеркало померкло, в нем поселилась тусклая чернота. А навстречу Виктории зашагали из глубины зеркал все новые и новые отражения, отражения отражений, отражения отражений отражений… Зал наполнился одинаковыми, словно клоны, девушками, которые, не сводя с нее холодных глаз, целенаправленно двигались к своей цели, желая слиться с ней воедино. За их спинами оставались пустые, похожие на куски льда во дворце снежной королевы, зеркала. "Сейчас все эти двойники соединятся со мной, и зеркала погаснут, - вдруг поняла Виктория. - А когда в них исчезнет последнее отражение, исчезну и я". Она не знала, откуда к ней пришла эта странная, парадоксальная мысль, но была уверена: так и будет. Словно кто-то могущественный и всезнающий прошептал ей это на ухо, подсказал, и отступил, наблюдая, какие выводы она сделает. Виктория выхватила меч, двойники повторили ее движение. Драться с самой собой, многократно скопированной, было бы по меньшей мере странно и нелепо. Девушка вернула клинок в ножны, с удивлением отметив про себя, что отражения не торопятся сделать то же самое. Огромная армия совершенно одинаковых женщин-воинов выглядела устрашающе. Они молча стояли вокруг, с бесстрастным любопытством наблюдая за Викторией. "Я умерла, - внезапно осенило ее. - Да, правильно, я умерла, меня убил Вечный страж. А сейчас прервется и моя жизнь после смерти. Я перестану существовать не только как физическая оболочка, но и как душа, сознание, поток информации, или что там еще. Я уничтожу сама себя, - девушка отрывисто рассмеялась, между тем как лица отражений остались невозмутимыми. - Кем бы ты ни был, Бог, но у тебя, оказывается, искрометное чувство юмора! Вот как наказывают за грех гордыни!"