Ее слова ранили его в самое сердце. Так оно и есть, он не сможет жить в Каире долгое время, и уж тем более всю оставшуюся жизнь. Этот город с его переполненными улицами, грязью, нищетой и строгими исламскими законами был слишком чужим для него, все это можно выносить только недолго, когда ты знаешь, что твое пребывание здесь скоро закончится.
— И как бы мы стали жить? — тихо продолжала она, смахивая со щек слезинки. — Мне приходится работать в разных деревнях долины Нила. Мои исследования и занятия с феллахами заставляют меня постоянно переезжать с места на место. А что будет с нашими детьми? С кем они будут дружить? Нам придется бороться с таким количеством предрассудков. Поначалу, может быть, все еще и будет хорошо, но как долго сможет выдержать наша любовь такие испытания?
Понимая, что она права, он отпустил ее плечи.
— Марк, — она уже снова овладела собой, — по исламским законам к женщине может прикасаться только ее муж. А если она не замужем, то ни один мужчина не должен дотрагиваться до нее, даже из дружеских побуждений.
Он кивнул. Ему снова вспомнились его друзья из Каира, одна знакомая, которая в течение семи лет была помолвлена с его приятелем-архитектором, но за все это время даже ни разу не поцеловала его.
— Но наша работа здесь все равно подходит к концу, Марк, скоро мы уедем. Мы расстанемся и скорее всего никогда больше не встретимся. И поэтому… если ты этого хочешь, только на одну эту ночь…
Он приложил палец к ее губам:
— Нет, не так.
— Тогда разреши мне спать рядом с тобой, Марк. Оставь меня до восхода солнца. Я так боюсь…
Уставшая и измученная, она легла на кровать. Он обнял ее, и она положила голову ему на грудь. Они замерли, прислушиваясь к тоскливым завываниям ветра над долиной.
Марк раскрыл глаза и увидел перед собой темную крышу палатки. Как долго он спал? Жасмина, как котенок, свернувшись калачиком, все еще спала рядом с ним.
Марк прислушался. Его разбудил какой-то звук. Теперь он послышался снова: протяжный, унылый плачь: «Дэвисон…» Женский голос, мечтательный и тревожный: «Дэвисон…» печальный, манящий зов.
И потом эта боль.
Он отвернулся к стене и застонал.
Жасмина села на постели.
— Что случилось? — прошептала она.
— Оно… оно снова надвигается.
«Дэвисон…»
Она обернулась и через плечо посмотрела назад.
— Кто-то тебя зовет, Марк. — Жасмина встала.
— Нет. — Он схватил ее за руку. — Не ходи туда.
— Кто это, Марк? Кто тебя зовет?
— Это просто ветер.
«Дэвисон…»
— Нет… это похоже на женский голос. Надо пойти посмотреть.
Жасмина пошла к выходу. Он тоже вскочил, опередил Жасмину и распахнул дверь. На улице стояла Алексис Холстид, на ней был мерцающий белый наряд.
— Дэвисон…
— Аллах, — прошептала Жасмина. — Это не ее голос!
Марк схватился за голову и застонал.
— Что с тобой, Марк?
— Оно возвращается, разве ты не слышишь?
Она прислушалась, теперь и она слышала это. Из темноты, окружающей лагерь, доносилось шипение…
Что-то поднялось высоко над землей и со всего размаху обрушилось вниз. Топор, меч…
— Не выходи из палатки, Жасмина!
— Марк…
Он силой затолкал ее обратно в палатку, а сам, покачиваясь, вышел наружу.
— Кто это? — закричал он и, с трудом переставляя ноги, зашагал к Алексис.
— Это тот, который предназначен для тебя, Дэвисон. Он идет к тебе.
— Нет! — Он заметался по песку, схватившись руками за виски. — Я не верю! Это неправда!
На пороге фотолаборатории появился Рон.
— Марк, что… — Увидев Алексис, он так и остался стоять с раскрытым ртом.
— Берегись, Дэвисон! Спасайся. Беги к гробнице, ведь там лежит твое спасение.
Рон в недоумении смотрел на Алексис:
— Что, черт возьми…
— Если ты сможешь разбудить нас, Дэвисон, демоны снова вернутся в царство тьмы. Но ты должен торопиться.
Шипение достигло уже границы лагеря и продолжало приближаться.
В следующий момент он вышел на свет.
Марк в ужасе застыл на месте. У чудовища было тело мужчины, с широкими плечами и узкими бедрами, но там, где должны были находиться шея и голова, извивалась огромная кобра, поднявшая голову и готовая к нападению. Монстр замедлил свой шаг и, покачнувшись, остановился. В свете фонарей были хорошо видны все детали: обнаженная мускулистая грудь, складки на животе, жилистые руки, раскачивающееся из стороны в стороны блестящее чешуйчатое тело змеи и злобно блестящие зеленые глаза.